На мониторе это выглядело потрясающе!
Даже не верилось, что наш угрюмый монстр из кирпичей и бетона всего через год может превратиться в нарядного, гостеприимного принца.
Андрей сказал, что дизайн-проект, в котором доминировали натуральные материалы и благородные пастельные тона отделки, ему нравится, но подчеркнул, что ставка на Жасмин и претворение этого проекта в жизнь – теперь уже чисто моя ответственность.
И меня охватила настоящая паника!
Ведь нам с Жасмин предстояло приступить к конкретной, невиртуальной работе.
А для этого нам нужен был прежде всего кто?
Угадали, хороший прораб.
В Москве на платной стоянке Ленинградского вокзала Валерия Павловича и Варвару Сергеевну встречал обещанный Андреем водитель.
Черт знает, в какой дыре откопали этого чернявого колобка: впечатление было такое, будто в недавнем прошлом Равшан пас в ауле коз.
Когда им с трудом удалось покинуть стоянку, выезд из которой перекрыли «ка-азлы», воевавшие с автоматом, который не принимал к оплате кредитки и пятитысячные купюры, а потому хаотично побросавшие перед шлагбаумом свои машины, Самоварова попыталась затеять с азиатским толстячком беседу и начала с самого простого:
– И давно вы у Андрея работаете?
– Э… Андрэй, это кто такой?
– Вероятно, тот, кто вас сюда отправил, – бросил Валерий Павлович, не отрывая глаз от виртуального преферанса, в который уткнулся, едва сев в расхлябанный «хэндай». Доктор использовал этот ход всякий раз, когда не имел возможности влиять на ситуацию и не хотел из-за этого психовать.
– А… Андрэич! Но я на этого бэ-э-са не работаю, – обиженно уточнил Равшан. – Он попросил меня встретить, заплатил… Я в ихним паселке теперь началник, вон какой тачк у меня, – похвастал таджик и с гордостью похлопал правой рукой по рулю. Старенькую машину тут же повело влево.
– Эй, начальник, ты лучше за дорогой следи! – не сдержавшись, рявкнул на него Валерий Павлович.
Но Самоварова не отставала.
– Так. Но почему же бэ-э-са?
– А… – широко и неопределенно махнул теперь уже левой рукой Равшан, но руль на сей раз удержал.
– Знаете, я понимаю, о чем вы, и даже скажу больше: со многим согласна. Так эти столичные жители распустились – дальше ехать некуда. Девки ходят полуголые, только и осталось, что в одних трусах разгуливать, а мужчины…
Воображение Равшана тут же среагировало на «девок в одних трусах». Он повернул голову к боковому окну, мимо которого как раз проплывали две молодые, в коротких летних платьицах красотки, и машина резко подпрыгнула, проскочив «лежачего полицейского».
– Варь, может, вы смените тему, а то нам скоро дальше ехать будет некуда! – Валерий Павлович недовольно сунул телефон в карман пиджака и приоткрыл крышку дорожной перевозки с сидевшим в ней перепуганным котом.
– Не-а, Алинка у него хорошая! Здравствуй-пажаласта, всегда улыбается… Не видел тока давно.
– Что так? В отпуск уехала?
Равшан с недоумением скосил свой блестящий черный глаз на Самоварову.
– Отдыхать… От работы, – терпеливо пояснила она.
– Э… Какой отда-ах? У этих вся жизнь отда-ах! Бабки есть – в самолет и лети куда хочешь… Отда-а-х им от работы! – нервно хохотнул таджик. – Можит, заболэла или… – Равшан оторвал от баранки обе руки и попытался изобразить большой живот.
К счастью, в этот момент зажегся красный свет, и он тут же затормозил.
– Варвара Сергеевна, вам не кажется, что вы не с тем субъектом практиковать начали? – снова встрял Валерий Павлович.
