– Думаю, сегодня можно пустить Боба к подруге, – чуть подумав, решила я, – Её раны почти полностью затянулись. Боюсь, если мы продержим голубков ещё дольше в разлуке – Боб нападёт на нас. А он мне нравится. Джек, проследишь за этим?
– Конечно, – кивнула подруга, – Проверю показатели остальных ребят – и к нашим неразлучникам. Ты чем займёшься?
– Хочу выйти в залив с ребятами, взять пару образцов. Ещё не помешало бы сделать парочку подводных кадров – проверю, как Лолита осваивается в стае.
С этой малышки всё и началось. Заповедник был создан для косаток, белуг и дельфинов, выбывших из развлекательных заведений, а также раненых или больных животных, спасенных из океана. Те, которые могли быть реабилитированы, в конечном итоге отправлялись обратно в дикую природу. Оставшимся мы предоставляли удобный дом для жизни до конца их жизни.
Лолита стала первой косаткой, которая попала к нам – я тогда была ещё совсем ребёнком. Она жила в океанариуме во Флориде, и это были действительно ужасные условия. Её аквариум был настолько мал, что его назвали «ванной». Лолита не могла даже повернуться нормально, не говоря уже о полноценном плавании. Когда заповедник начал работу – Лолиту выкупили и перевезли в залив.
Мама была уверена, что Лолита никогда не сможет жить в стае – она настолько привыкла к людям и была слишком зависима от них, чтобы узнать, что такое истинная свобода. Самка была очень взрослой – ей было сорок четыре года, когда её забрали и привезли к нам. Немного поздновато, чтобы начинать новую жизнь, но всё же. Ещё двадцать лет она прожила в заливе, постепенно узнавая, что такое – свободно плавать. И вот, буквально пару месяцев назад, я сделала то, на что и не надеялась моя мама – выпустила Лолиту на волю. Её приняла стая Боба и Звёздочки, хотя, без проблем не обошлось – ведь её никто не учил охоте и прочим премудростям. Поэтому, я регулярно отслеживала передвижения Лолиты на радарах, а также наведывалась к ней в воде.
– Передавай старушке привет, – голос Джек вырвал меня из омута мыслей.
– Эй, шестьдесят четыре – это ещё не старость! – обиделась я за свою подопечную, – Она, конечно, мамой уже не станет, но, с другой стороны, она может веселиться, не думая о ерунде типа детей, пелёнок и прочего.
На свободе самки косаток могли дожить и до ста лет. Конечно, Лолита много времени провела в неволе, но я всё равно верила, что она будет радовать меня ещё ни один год.
– Да уж, с такой защитницей ей ничего не страшно, – хмыкнула Джек, – Ладно, давай, бери оборудование – и дуй. Я тебя подстрахую отсюда, – постучала она по монитору, на котором отмечалось перемещение наших подопечных.
Загрузившись в катер вместе в двумя другими биологами – Тревором и Биллом – мы вышли из бухты и отправились в сторону выхода из залива. Я наблюдала за тем, как берег всё отдаляется от меня и ощущала, как меня с головой накрывало это чувство. Предвкушение.
Это всегда было, словно в первый раз. Погружение. Конечно, за годы в заповеднике все действия отточились до автоматизма – надеть ласты, маску, проверить баллон с воздухом, регулятор давления, прихватить с собой камеру, и, наконец, нырнуть. На деле же каждый раз это сопровождалось такой порцией восторга, что я чуть ли не визжала от счастья.
– Готова? – спросил Тревор, помогая мне закрепить баллон.
– Как всегда, – кивнула я, поднимая палец вверх.
