КАСИЕТ. Сила духа Великой Степи - страница 6

), то есть, высоких морально-нравственных принципов. Қасиет по умолчанию не может быть «черным», «злым», «безнравственным». Применение Қасиета в низменных целях, как и в целом морально нечистоплотное поведение носителя, приводит к «загрязнению» дара и его последующей полной утрате, а самого человека – не только к личным страданиям, но и к страданиям его потомков и всего рода. Қасиет – это великая ответственность для его носителя. С момента принятия Қасиета и осознанного вступления на путь служения Духу носитель обязан соблюдать чистоту помыслов и действий, дабы Қасиет как высшее благо не обратился в свою противоположность, «Қасiрет» – «Страдание», «Наказание». Ибо народная поговорка гласит: «Қасиетты Қасiретке айналдырма» – «Не обрати святое дарование в тяжелое страдание».

Разумеется, обладатели Қасиета пользовались в народе особым почетом и уважением. К ним внимательно прислушивались, хотя и не принимали их слова за окончательную истину. Проявления Қасиета авторитетны, но не авторитарны. Қасиет обязывает носителя постоянно подтверждать свой высокий дар практическими полезными делами сообразно своим способностям, не впадая в иллюзию самолюбования «прошлыми заслугами», в самообман собственной исключительности и непогрешимости. От «зарвавшихся» носителей Духа народ попросту отворачивается, реализуя свое неотъемлемое право свободы выбора. Носители Қасиета, также как и степные правители, изначально поставлены в жесткие условия постоянной возможности потери народного доверия, что, в принципе, равнозначно потере и самого Қасиета. Соответственно, они обязаны чутко прислушиваться к велениям Духа, умея отделять их от чисто человеческих порывов («пендешілік»), и немедленно исполнять их, ни в коем случае не приписывая себе заслуги Духа.

Для коллективистского сознания кочевого общества вполне естественным было восприятие феномена Қасиета как «всенародного достояния», ибо он даруется Духом данному конкретному человеку не в «личную собственность», но вот именно «для всех», дабы служить благополучию всего общества. Поэтому истинные носители Духа, искренне соблюдающие чистоту своего Қасиета, как правило, за выполненную «работу» либо наотрез отказываются от какой-либо платы, либо предоставляют людям самим определять формы и размеры благодарности. Будучи призванными Духом Степи, эти люди, как никто другой, осознают законы вселенского равновесия, согласно которым любое сделанное доброе дело не пропадает просто так, но возвращается в непредсказуемых формах, месте и обстоятельствах.

К явлению Қасиета абсолютно неприменимо существование каких бы то ни было «иерархий священнослужителей», что ярко отличает феномен степной духовности с его традициями естественной свободы от религиозных концепций оседлых цивилизаций, насильно насаждавших структуры «духовных пастырей». В формате степной духовности невозможно представить себе «Верховного Бақсы», также как и «Жырау всех Жырау». В результате попытки искусственно самовозвыситься над другими шаманами и диктовать свою волю Чингисхану шаман Тюб Тенгри лишился не только священного дара, но и самой жизни – ему был переломлен хребет.

Қасиет, кроме признания народа, не дает носителю никаких дополнительных преимуществ – ни материальных, ни тем

более – «карьерных», «должностных». Он несет в себе больше обязанностей, чем прав. Носитель Қасиета в обыденной жизни продолжает оставаться простым человеком, формально равным всем другим кочевникам. «Возвысить» его может лишь благодарная память народа. Единственное, на что может рассчитывать степной носитель Духа – за ответственное и искреннее исполнение возложенных на него высоких обязанностей Дух может «ниспослать благословение», вознаградив удачей в делах, здоровьем и счастьем в семье, благополучием в последующих поколениях его потомков.