Я полюбил ее («ее», «она», «с ней» – это Эпоха, сейчас и дальше в романе. Прим. автора) сразу, я словно окунулся в море любви, но ей этого было мало, ей нужен был человек «земля», ей нужен был берег. И пока я барахтался с волнами то любви, то ненависти, она забавлялась этим зрелищем. Но как только я выскакивал на землю, она сразу прикладывала все силы вернуть себе полюбившееся зрелище для собственных чувств. Так мы игрались долго, и так влились в эту игру… что казалось уже выбраться из неё было невозможно – она (игра) стала единственной ценностью.
А вот у меня похоже, что то вроде… ну в общем я тупею… наверно это какой-то кризис каких ценностей и я никак не могу понять новые для себя ориентиры, но я тупею… и это меня реально пугает… я вижу перед собой людей которые в таком же состоянии и вижу весь ужас такого положения, и очень боюсь выглядеть также… если у меня это все прорвется наружу… я не знаю, что со мной будет… пока я ее могу контролировать, пока это во мне…
Ты знаешь, что тебя мучает и истязает? …у тебя раковая опухоль на совести от тысячи брошенных женщин, тысячи обманутых надежд, ты дарил и лишал, ты манипулировал… об этом тебя предупреждал астролог, и вот теперь эта космическая карма тебя истощает, ты уже не в силах сделать самый простой выбор, ты уже путаешься в словах, не можешь точно определить кто перед тобой, и забываешь имена… забываешь зачем ты живешь…
– Вы никогда не будете вместе, зачем ты себя обманываешь?
«Мы никогда не будем вместе, зачем я себя обманываю…»
– Почему ты думаешь, что тебе дадут деньги под проект? эти люди тратят сотни на деловой обед и на поддержание фиктивного статуса в глазах своего окружения, они уже не могут есть другую пищу и ходить, по малой и большой нужде в иной унитаз, чем тот что есть у них – туалетная бумага как стоимость твоего проекта, они его твой проект не воспринимают как уровень своего имиджа.
– Что мне делать?
– Скажи, что проект стоишь как их машина, и они себя зауважают что могут учувствовать в таком деле.
Я попытался стать человеком.
Он попытался стать человеком.
Я по крайней мере попытался быть человеком.
Он пытался.
Больше этого не будет.
Он больше не будет человеком.
Да.
Да.
Ты знаешь, те самые облачные мечты романтиков и облачные мечты идеалистов, сегодня в облачной технологии превратили человека в зависимое рабство иллюзии и обмана…
И тотального контроля.
– Ты знаешь, я совсем стал деревянный.
– Ты стал наконец деревом, а не плодом, это вполне может характеризовать вступление в зрелый период.
