– На восемьдесят процентов это была импровизация! – заявил он Крячко. – Но кое-что преступники знали точно – время, когда Вельяминов будет выезжать со двора. И узнать они этот факт могли только двумя путями – или от кого-то из сотрудников «Перспективы», или от того человека, с которым Вельяминов договаривался в тот день о встрече.
– С юристом? – подсказал Крячко.
– Не уверен. Может быть, этот человек такой же юрист, как я – английская королева. Мы знаем только, что у Вельяминова была назначена с кем-то встреча, но точных данных, с кем именно, мы не имеем. Выход только один – перетряхивать окружение Вельяминова, выяснять истинный род его занятий, искать его врагов и прочее в том же духе. Разумеется, убийцу тоже будем искать, но здесь шансов не слишком много. Судя по словесному портрету, внешность у этого человека совершенно заурядная. В уличной толпе на него похож каждый второй. Вот если бы Кашин увидел его где-нибудь еще раз! Но это уже из области фантастики. Не думаю, что этот человек собирается сводить счеты со всей конторой Вельяминова.
Решив трясти «Перспективу», Гуров пригласил к себе на беседу Храпова. Он даже подчеркнул это, созвонившись с Храповым по телефону, что именно на беседу. С утра Храпов уже побывал на допросе у следователя, был крепко взят им в оборот и психологически настроился на то, что будет находиться под постоянным давлением. В таком состоянии человек или сразу ломается, или, как еж, выставляет все свои иголки, намереваясь обороняться. Гуров был уверен, что Храпов будет держаться именно так, тем более что с органами правопорядка он был знаком не понаслышке, да и связи кое-какие у него наверняка до сих пор остались. Гурову показалось, что в такой ситуации простая беседа без протокола может дать больше, чем официальный допрос. Ведь для него, как для сыскаря, важно было сейчас найти хоть какой-то след, по которому можно было бы пуститься вдогонку за убийцей.
Храпов, как и договаривались, явился после обеда, замкнутый, настороженный, как говорится, застегнутый на все пуговицы. Гуров, решивший до конца отыграть роль «доброго следователя», принял его радушно, почти по-дружески и даже предложил чашечку кофе. Храпов от кофе решительно отказался. Он действительно был похож на ощетинившегося ежа и даже не пытался притворяться вежливым и послушным.
– Давайте не будем ходить вокруг да около, гражданин полковник! – отрывисто сказал он, глядя в сторону. – Мы оба отлично понимаем, куда ветер дует. Сегодня мне уже намекнули, что из свидетеля я в самые кратчайшие сроки могу превратиться в подозреваемого. У следствия, видите ли, имеются вопросы к нашей фирме! Смущает их коммерциализация такого серьезного института, как регистрация и прописка! Но, прошу заметить, это все-таки фирма Вельяминова, а я – всего лишь наемная рабочая сила. Но меня нисколько не смущает коммерция! Вы мне покажите сначала такую область деятельности, которая не подверглась коммерциализации! Покажите!
– Да вы не горячитесь, – сказал Гуров. – Я ведь с вами не о прописке собирался говорить. Хотя, помнится, еще накануне вы утверждали, что ваша фирма занимается трудоустройством и ничем более…
– Так одно из другого вытекает! Без регистрации вы не найдете в Москве приличной работы. Зачем же прятать голову под крыло?
– Вот и я спрашиваю – зачем? – улыбнулся Гуров. – А тем более зачем убивать человека, который помогает найти людям приличную работу, и все у него тип-топ?
