Катастрофа. История Русской Революции из первых рук - страница 2

Это было необычайное время, вдохновенное время, время дерзкой отваги и великих страданий. Это было уникальное время на страницах истории. Все мелкие бытовые заботы частной жизни и все партийные интересы исчезли из нашего сознания. Нас объединяла одна общая преданность и тревога. У нас было одно общее вдохновение – Россия! Россия в опасности, бьющаяся сквозь кровь и хаос, Россия, преданная старым режимом, Россия, ставшая добычей слепой, разъяренной, голодной толпы. Между этими двумя безднами – с одной стороны, загнивающим, шатающимся правительством, а с другой – анархическим размахом восставшего народа – брезжил свет нового. Россия осознала новую цель, новую волю. В старых стенах Таврического дворца эта преданность государству и народу проявлялась в яркой форме, выразившись в огромном усилии и решимости спасти страну от анархии и устроить жизнь народа на новых началах закона, свободы и социальной справедливости.

Вокруг Думы в первые дни революции сплотились представители почти всех классов. В те первые дни революции Дума стала символом государства и нации. Решительными совместными усилиями были созданы новая власть и зачатки новой национальной структуры. Я видел новые формы правления, созданные людьми, которые еще вчера в ужасе отвернулись бы от того, что они сделали в тот день своими руками. Они сделали это потому, что произошло нечто необъяснимое, таинственное, чудесное, то, что мы привыкли называть революцией. Это нечто озаряло души людей очищающим огнем и наполняло их любовью и готовностью к безграничному самопожертвованию.

Мы отринули все, что было чисто личным, все, что было делом класса или касты, и стали на мгновение просто людьми, осознающими нашу общую человечность. Это был момент, когда каждый человек соприкоснулся с универсальными и общечеловеческими ценностями. Было очень волнующе видеть вокруг меня этих людей, столь преображенных, работающих вместе с возвышенной преданностью на общее благо. Историки, социологи и теоретики всех мастей учено и мудро опишут события 27 февраля 1917 г. в России, в Петрограде, в Таврическом дворце. Они найдут научное, историческое (и весьма прозаическое) объяснение тому, как сыграл каждый актер в первой сцене этой великой трагедии смерти и возрождения. Они могут называть драму и актеров так, как им заблагорассудится.

Первые дни Революции

Я, очевидец и участник всех этих событий, могу засвидетельствовать, что так называемая буржуазия, члены Временного комитета Думы, а затем и Временного правительства, находившиеся в центре событий в те первые дни Революция проявила не меньший, а по возможности больший идеализм и жертвенность, чем представители демократии, особенно так называемой «революционной демократии». Я могу засвидетельствовать, что в те великие дни именно буржуазия бесстрашно стояла за спасение нации против узких корыстных интересов своего класса. На самоотречение представители буржуазии шли радостно, как на величайший, святой и счастливейший поступок в своей жизни.

На самом деле это правительство не было ни буржуазным, ни вообще каким-либо специфически-классовым, а являло собой подлинно всенародное представительство. В нем господствовало исключительно сознание идеала свободы и общественного служения, что является существенным в революции. Позже все изменилось. Те же самые люди, которые по-братски были связаны в правительстве, едва могли распознать свои действия двух-трехмесячной давности. Сейчас они каялись за дела, которыми гордились ранее как за ошибки и старались переложить ответственность за них на других.