Она, округлила глаза, представив, что он имел в виду, и задала уточняющий вопрос:
– Мозг – это в ухо?
Теперь пришла очередь Льва удивляться. Он обречённо простонал:
– Господи, сестрёнка, для тебя есть хоть одна запретная тема? Порой я теряюсь рядом с тобой. Ты уверена, что ты женщина?
– А кто может мне запретить говорить? Если наличие вагины подразумевает женское начало, то, да, я женщина, причём очень красивая и успешная. Хотя вот таких богатеньких уродов, как ты и твои друзья, с удовольствием бы пустила по «кругу».
Иванова проигнорировала ещё один стон брата и продолжила, поднявшись следом за ним на жилой этаж, проглотив очередной кусок сочного сендвича:
– Так что там с ухом-то?
Он ответил на предыдущую реплику сестры, пытаясь в очередной раз понять причину неприятия Илоны представителей собственного круга:
– Что ты имеешь против богатых и успешных мужчин?
– Есть причина, но не нужно меня постоянно пытать – это бег по кругу. Может, когда-нибудь расскажу, но не сейчас. – Она плюхнулась в мягкое кресло, не собираясь покидать спальню брата, не выведав подробностей свидания. – У меня самой закипает серое вещество от любопытства. Ты расскажешь, что не так с госпожой Сидоровой? Или мне идти за ещё одним бутербродом?
– Обжора, как в тебе умудряется всё сгорать? Не дай бог податься в модели. Уверен, ходячие «вешалки» будут строить тебе козни из зависти.
Заглотив последний кусок, девушка похлопала рукой по плоскому животу.
– Я их изводить своими обедами стану. Пусть посмотрят, сколько можно съесть и не толстеть без изнуряющих диет с занятием спортом.
Они рассмеялись. Лев знал, какого сестра мнения о «мандельном», как она называла ходьбу анорексичек по подиуму, бизнесе. Её намного сильнее привлекала автомастерская.
Иванов стянул мятую рубашку и распахнул дверь гардеробной. Но, взглянув на часы, с сожалением убрал руку от вешалок с чистыми футболками.
– А вот я сегодня не успеваю сделать пробежку. Плюс десять грамм к моей талии…
– Зато Тане меньше глажки.
– Да уж, твоей подруге сегодня повезло.
Илона знала, что брат не одобряет её панибратства с прислугой, но никто не мог помешать её дружбе с прилежной горничной во время рабочее и бесшабашной гонщицей – в свободное.
– Она классная, хоть и из украинской глубинки, но ты пытаешься увести меня в сторону. Гражданка Сидорова?
Сделав вид, что снимает волосок с брюк, Лев незаметно улыбнулся. Наживка проглочена целиком. Теперь можно сыграть с сестрой в «партнёров», хотя это будет стоить стыда и нервов. Он выпрямился.
– Ты будешь смеяться…
– Может быть. Есть повод? – Глаза Илоны заблестели. Посмеяться, а тем более позлорадствовать над братом, удавалось редко.
– Между нами ничего не было.
Фраза, обычно выдаваемая мужу застигнутым в постели его жены любовником, прозвучала для Ивановой как гром среди ясного неба. Но она сумела скрыть эмоции, ответив спокойно:
– И что в этом смешного? Скорее удивительно. Я бы тоже тебе не дала, а отправилась домой. – Она всё же улыбнулась. – Хотелось бы в этот момент видеть выражение твоей недовольной рожи!
– Она никуда не ушла.
Илона присвистнула от удивления.
– Ничего не поняла. Ты хочешь сказать, что взрослая женщина провела с тобой ночь, просто гуляя под луной, считая звёзды или цветочки нюхая? – Она недоверчиво смотрела на брата. – Правда, непонятно, как ей удалось удержаться на ногах после водки с шампанским.
