– Позвольте, милая барышня, – вклинился в разговор старик. Его крючковатый нос едва не касался верхней губы, что выглядело бы препотешно, если бы не баснословное состояние говорившего: над такими людьми не смеются из-за внешности. Да и строгий голос говорившего к шуткам не располагал. – Туча это природное явление, она, если позволите, не может причинить вреда человеку. Я скорее допущу, что прошедшая гроза коснулась не только нас. Она могла размыть дороги, что затрудняет доставку корреспонденции.
– А что с людьми? С пропадающими людьми что?! – донеслось с конца стола. – Как вы это объясните?
– Но не туча же их ест, в самом-то деле, милостивый государь! – возмутился старик.
Люди за столом зашумели. Амайя отчетливо услышала обрывок брошенной кем-то фразы: «…последние времена…», и ей стало страшно. Все вокруг боялись. В какой-то момент люди в зале ощутили свою отрезанность от всего мира. Задумались о родных, которые остались дома…
– Прошу меня простить, – первая с места поднялась мадам Ломбро, дрожащей рукой поправляя рукав розового платья. – Я поеду, Мина в последнее время плохо спит с няней…
Следом за ней встали еще несколько матерей, оставивших дома детей, за ними ушла пара мужчин.
Амайя бросила на мужа вопросительный взгляд: ей тоже больше не хотелось оставаться столом, но Фредерик шепнул:
– Сиди, – и они остались.
Амайя поняла, почему. В своей непревзойденно вежливой манере Фредерик принялся выспрашивать знакомых о вестях, поступавших в город, об общих знакомых, о самочувствии… Амайя сидела и удивлялась: ей казалось, что мужу больше других понятно, как связано одно с другим. Впрочем, по здравом размышлении любому несложно было сделать вывод: город, в котором они живут, будто по частям стирается с карты мироздания…
Глава 4
В субботу у Кости выдался настоящий выходной. Пока Влада кормила детей завтраком и тихонечко развлекала в детской, он превосходно выспался. Влада дождалась, пока муж примет душ, выпьет чашку утреннего кофе, и подошла к нему.
– Помнишь, что ты мне обещал?
Костя наморщил лоб…
– Помню. А что ты собираешься покупать?
– Мне надо новое платье. Если ты все еще намерен взять меня на свой корпоратив.
– Намерен. Удивлен, что ты помнишь.
– Конечно, помню, мне ведь нечего туда надеть.
– Платье… Что еще?
– Посмотрю джинсы и пару юбок. Может быть, туфли, хотя уже осень… может, оставлю эту мысль до весны. Смотри: я, в принципе, готова ехать.
– Ладно… Мы с мальчишками пойдем на улицу… Во сколько тебя ждать?
Влада ненавидела этот вопрос. Вероятно, Костя задавал его не со зла, просто не понимал, что он значит, а Влада, слыша это «Во сколько тебя ждать?» чувствовала, как туго затягивается вокруг нее сеть семейных обязанностей. Создавалось ощущение, что она ворует часы, потраченные на собственные дела. Влада испытывала вину, ведь время, проведенное в магазине, не будет временем рядом с детьми.
– Не знаю. К вечеру буду, – отрывисто произнесла она.
Костя приставать не стал, и Влада, нацепив удобные старые кроссовки, воткнув в уши наушники, пешком направилась к торговому центру.
На машине было бы быстрее, но быстрее как раз не хотелось. В ушах зазвучал старый плейлист: «Как бессонница в час ночной меняет, нелюдимая, облик твой…»1.
«Прекрасно, – подумала Влада, – то, что надо».
И сделала погромче.
Она давно уже не выходила из дома иначе, чем по делам. Раз или два в неделю ездила на работу в университет, где вела семинары. В эти дни с детьми сидела Елизавета Павловна.
