– Как думаешь, у Тимки и Альби всё серьёзно? – нарушила молчание Венера.
– Смеёшься?! У Тима в жизни никогда ничего серьёзного не было. Он очень непостоянный, – с сарказмом ответил Калет.
– Знаю. Но надеюсь, что Альби об этом тоже догадывается. Хотя…мне кажется, что она уже давно влюблена в него.
– Я тоже замечал её странные взгляды. А вот Тима никогда не замечал. Это я ему велел пригласить Альби на танец, – признался парень, неловко почёсывая затылок.
– Что? Ей нужно об этом сказать, – Венера с возмущением посмотрела на друга.
– Не вмешивайся. Дай им самим разобраться, – настоял Калет.
– Как скажешь. Но если он разобьёт ей сердце, я убью тебя, – ответила девушка, бросая на парня испепеляющий взгляд.
И в тот же миг она остановилась прямо напротив своего забора. Осмотрела дом и заметила, что света нигде нет. Значит, родители уже спят. Правда, есть одна проблема – сигнализация, которая может в любой момент оповестить хозяев дома о незваных гостях. Так что входить через дверь бессмысленно.
– Чего ждёшь? Ах да, сигналка. И как собираешься выкручиваться на этот раз? – иронизировал Калет.
– Сама не знаю. Сегодня они её зачем-то включили. Ладно, залезу, как вышла, через окно.
– Рисковая ты девушка, Венка! До завтра, если не попадёшься, – попрощался парень с издевательской улыбкой, затем развернулся и двинулся прочь от дома под холодным светом фонарей.
– Пока, – коротко бросила ему вслед девушка и всерьёз начала продумывать план возвращения домой.
Она аккуратно открыла калитку, тихо, пригнувшись, прокралась по газону к кустам самшита. Девушка с облегчением заметила, что её окно всё ещё открыто, а значит, в комнату никто не заходил. Она оставила туфли в кустах, а сама по сетке, увитой плющом, взобралась на балкон. В кедах ей удалось это сделать легко и бесшумно. Вот уже балкон позади. Девушка аккуратно закрыла дверь, с облегчением выдохнула и без сил упала на кровать, вспоминая весёлую ночку.
Утро выдалось ещё более жарким, чем вчера. Солнечные лучи били Венере прямо в глаза. Она поморщилась, продолжая дремать. Тут, как назло, затрезвонил будильник, который стоял прямо на прикроватной тумбочке. Но девушка на это старалась не реагировать, слишком устала.
Спустя несколько минут в её комнату ворвалась мать в испачканном мукой фартуке.
– Венера, доброе утро! Вставай, в школу опоздаешь! – бодро сказала женщина, стаскивая с дочери тонкое покрывало.
– Да, мам. Уже иду, – заспанным голосом ответила дочь, не открывая глаз.
– Вижу, как идёшь. Ты что, всю ночь сумку собирала?
– Да, почти, – соврала Венера, но осознав, что только что ляпнула, мгновенно открыла глаза.
– Думаю, ты поняла свои ошибки, и больше допускать их не будешь, – загадочно сказала Лариса Георгиевна и вернулась к двери.
– Поняла, мам. Встаю, – заверила дочь, с трудом поднимая гудящую голову с подушки. – Буду на кухне через пять минут.
– Жду тебя, котёнок. Ой, Венера. Ты же уже взрослая, – весело прощебетала мать, покидая комнату.
Девушка с тяжёлым вздохом закатила глаза. Вспомнилась прошлая ночь. Она медленно встала с кровати и порадовалась своей сознательности: прежде, чем заснуть, она сумела переодеться в ночную сорочку. Венера наскоро заправила постель, собрала взъерошенные волосы в хвост и переоделась в белую рубашку с бантом на воротничке и чёрную пышную юбку. Путь до ванной сегодня занял чуть больше времени: ноги ужасно гудели. Неимоверная боль сопутствовала каждому шагу, напоминая о весёлых танцах.
