Вход был бесплатный и горожане с удовольствием проводили здесь время.
В этот летний солнечный день людей было, как всегда, много, но из всех гуляющих, двое пожилых мужчин невольно выделялись каким-то особым стилем. Опытный взгляд по одной только выправке без труда определил бы, что это люди из бывших. Скромная неприметность и даже небрежность в одежде выглядела как с иголочки и не могла скрыть внутренней сборки и человеческого достоинства. Легкая полнота одного из них только подчеркивала статус, второй был выше среднего и обходился без лишнего веса. Им было чуть за шестьдесят. Покровский Павел Николаевич, это тот, что повыше, и Юрий Иванович Саргин, который полнее, неспешно, прогулочным шагом, шли по боковой аллее, усыпанной мелким гравием.
– Да уж, Юрий Иванович, – сказал Покровский. – Видимо, давненько ты не выбирался в город, одичал в своем логове. Завидую, конечно, но хоть бы радио слушал!
– Павел Николаевич, – сказал Саргин, – помнишь, как раньше назывался этот парк? – спросил он и сам же ответил: – Парк культуры и отдыха. А сейчас, что написано на входе? «Парк развлечений!» Чувствуешь разницу? – Он лукаво посмотрел на Покровского и добродушно усмехнулся. – Ну и кто из нас одичал? А уж по поводу радио, я лучше промолчу.
– Я же сказал, что завидую! – оправдался Покровский. – Но ситуация такова, что в двух словах и не расскажешь.
– У меня сосед хорошо информирован, – сказал Саргин, – и к тому же прекрасный собеседник, как-нибудь познакомлю.
– Мещерский Леонид, – сказал Покровский. – Тридцать семь лет. Доктор наук. Волосы русые, глаза голубые.
На вскинутую бровь собеседника, Покровский улыбнулся.
– Я с ним знаком, – сказал он, – по группе.
– По группе?
– Есть такая площадка, – пояснил Покровский, – мы называем её просто группа. Всё расскажу. Но что касается радио, кто и как нам промывает мозги, надо знать!
– Надо, надо, – согласился Саргин.
– Нам туда. – Покровский указал направление, и они повернули к обнесенному частоколом дворику.
На входе их встретил высокий сорокапятилетний мужчина спортивного телосложения.
– Добрый день, Юрий Иванович! – сказал он.
– Как я рад тебя видеть, Глеб! – сдержанно воскликнул Саргин, пожимая руку.
– Я тоже, Юрий Иванович, очень рад. Проходите, располагайтесь. У нас уже всё готово, – сказал Глеб и вопросительно посмотрел на Павла Николаевича.
Покровский кивнул, и Глеб спешно покинул дворик.
Друзья присели за массивный деревянный стол. Официант принес тарелку с нарезкой овощей, графин с прозрачной жидкостью и два граненых стакана. Саргин снял очки.
– А что Глеб? – спросил он, протирая дымчатые линзы.
– Очень много дел, Юрий Иванович, Глеб сейчас за троих, да и у меня в сутках двадцать пять часов, и не хватает!
Потерев ладони, Покровский потянулся к графину и на всякий случай посмотрел на партнера.
– Юрий Иванович, ты как?!
– А как же! – одобрил Саргин и надел очки.
Покровский налил грамм по пятьдесят. На столе появилась большая тарелка с бараниной.
– Так вот о деле, – поднимая стакан, начал было Павел Николаевич, но сразу осекся. – Нет, за встречу, конечно, за встречу, Юрий Иванович!
Закусив огурчиком и отведав баранины, Саргин поднял взгляд на Покровского.
– Не тяни, Павел Николаевич, о деле, так о деле.
– Да. В общем, ты там, в логове, а тут аресты, губернаторы, министры… – Он налил по второй. – Зубов арестован! Потянется ли ниточка… это, конечно, еще вопрос, но… Шеф во все структуры наших расставляет. Глеба ты видел, новых много. В общем, в определенных кругах, похоже, осознали, что время собирать камни.
