Кавказские истории Заурбека - страница 10

Участковый тихонько сказал ветерану: «дядя Жора, так детский сад же не тюрьма»…

– Эх сынок, много ты знаешь. Помню, как до войны из церквей делали тюрьмы. Сегодня это детсад, а завтра если партии нужно будет, станет тюрьмой! – сказал ветеран и поставил смачную точку в этом разговоре.

Весёлые хирурги из Кабардино-Балкарии

На дворе 2022 год. Отзвенели хрусталём новогодние праздники, опустели переполненные тридцать первым декабря столы и холодильники, собраны обратно в коробки игрушки, выброшены подсохшие ёлки. У кабардино-балкарцев начались рабочие будни.

В кабинете зазвенел телефон, и я понял, что это он, мой шеф, который пригласил зайти к нему на совещание. Я собрал необходимые бумаги, взял записную книжку и ручку. В приемной мирно за компьютером сидела худенькая блондинка арийских кровей Катя Штоль, которая с десяток лет уже работает с шефом. Босс часто себя называет «Катязависимым», так как ей приходится не только вызывать к начальнику нужных людей, напоминать расписание мероприятий, но даже разбираться в футболе, который он обожает. Кстати, в молодые годы будучи экономистом Минсельхоза СССР регулярно посещал футбольные матчи московского Спартака. Иногда ему доводилось ходить на футбол с академиком Тимуром Магомедовичем Энеевым, с которым жил в одном московском дворе, хотя и в разных домах.

Преодолев Катину приемную, я вошёл и поздоровался, не протягивая рук. Вирус всё-таки. Шеф предложил сесть и я плюхнулся на кожаный мягкий стул. Мы долго обсуждали дела, а потом ближе к обеду перешли на привольные темы. Говорили о медицине и о том, что в 70-е и 80-е годы в больницах республики работали великие хирурги, которых уважали во всей большой советской стране. Прозвучали имена Султана Емузова, Фахри Шогова, Леона Канцалиева, Бориса Байчорова.

Шеф расхваливая рассказал, как Султан Емузов мог фактически сутки напролёт оперировать больных. В какой-то период вышло так, что некоторых близких товарищей шефа, высокопоставленных чиновников Кабардино-Балкарской республики, оперировал Емузов, а шеф каждый раз сидел у операционной, а потом навещал этих людей, пока они проходили реабилитацию. На тот период шеф был большим боссом и поэтому его частое присутствие в отделении видимо создавало тоже некоторое беспокойство для хирургов и медицинских сестёр. В очередной раз встретив его в палате, хирург Султан Емузов сказал: «Вы так часто бываете в больнице, что могли бы уже работать у нас главным врачом! Но к сожалению наш главный врач Тлапшоков никуда пока не собирается уходить».

Пока мы беседовали Катя принесла нам чай со сладкими сухофруктами. Выпив его залпом шеф заметил, что Султан Емузов был не только замечательным хирургом, которого Бог создал для этой профессии, но и большим шутником. В какой-то день хоронили большого начальника. На городском погосте имеется специальное место, где упокоения удостаиваются выдающиеся люди. На этой же церемонии были все члены правительства Кабардино-Балкарии, а также хирурги Емузов, и Шогов. Когда процессия углубилась к месту захоронения, Шогов и Емузов остались вместе и не стали идти за толпой. Шогов обосновывая свой поступок Емузову: «Султан мы покойному уже ничем не поможем, постоим здесь». А Фахри Шогов в это же самое время внимательно разглядывал могилы великих, которые нашли там своё последнее пристанище. Причем Шогов так увлечено ходил между могильных плит, что Емузов стал с любопытством поглядывать за коллегой. Сделав паузу и оглядевшись вокруг, нет ли посторонних ушей, Султан Емузов обращаясь к Шогову сказал: «Фахри, ты что там считаешь тех, кого отправил на кладбище»? Шогов обернулся и увидев довольную физиономию Емузова украдкой помахал ему кулаком и ответил: «Я хоть посчитать ещё могу, а ты наверное и счёт уже потерял им».