Первым нашёлся Михаил:
– Можно подумать, что мы первые начали эту бойню.
– А кто в декабре девяносто четвёртого войска ввёл? Разве не федералы?
– Конечно, надо же было защитить население от дудаевского беспредела, – взвился подполковник.
– Так, друзья, хватит этих митингов за столом. Предлагаю перейти на более нейтральные темы, а то скоро в наши дебаты включится вся столовая, и всё лечение пойдёт насмарку, – предложила я. – Думаю, нам стоит, как это и положено в приличной компании, не говорить за столом о политике, религии и национальном вопросе.
– Правильно, слуший, – обрадовался Назим, – а то я уже хотел за другой стол пересесть, так мне тяжело это слушать. Даже, слуший, сердце болит, да…
– Назим Ахмедович, скажите, а как на фарси «слуший, да»? – вдруг спросила Юля.
– Зачем тебе, слуший, это? – удивился Назим.
– Приеду в Питер и буду так приговаривать для прикола, хотя лучше на английском: «Listen, let».
– А разве я так говорю?
– Конечно, – ответила под общий смех Юля.
– Надо же, а я и не замечаю, слуший, – смутился Назим, чем ещё больше развеселил всех.
Улыбнулась даже Марина. Напряжение было снято. Перед ужином, собираясь на бювет, я услыхала деликатный стук в дверь. На пороге номера стояла Марина.
– Вы на источник идёте? – спросила она, смущённо улыбаясь.
– Да, конечно, только оденусь. Вам что, водички принести?
– Нет, я тоже пойду. Просто компанию себе ищу.
По дороге на источник я поинтересовалась удивлённо:
– А как вы узнали, что я в этом номере живу?
– Мы с Анваром рядом – в сорок седьмом. Я видела, что вы – наша соседка.
– Увы, я становлюсь невнимательной, может, видеть плохо стала? Раньше все замечала, – начала сокрушаться я.
– Да что нас разглядывать? Вам, столичным жителям, мы не интересны. Я уже давно это поняла, – без тени обиды ответила Марина. – Перед вами постоянно миллионы людей на улицах мелькают, вот вы и не смотрите ни на кого. А у нас в селе всего тысяча человек живёт. Все друг друга знают, и каждый новый человек на виду.
– Возможно, вы и правы. В большом городе, если на каждого смотреть, с ума сойдёшь. Одно метро чего стоит. Вы были в Питере?
– Нет. Я в Москве была, да и то проездом. Сейчас сложно. Нас, кавказцев, ведь непрерывно проверяют, тут уж не до экскурсий.
– Раньше же это просто было, почему не съездила?
– Раньше наши женщины редко одни даже за ворота выходили, а уж в одиночку ездить совсем невозможно было.
– А сейчас, говорите, можно и одной на курорт приехать?
– Да сейчас время другое. Я семью кормлю – как мне дома сидеть?
– Странно, у кавказцев муж – всегда добытчик. Ваш что, русский?
– Да нет, чеченец. Так получилось, – нехотя ответила Марина.
Поговорили о курорте, посплетничали по поводу смешной пары отставника-капитана, которого буквально замучила своими замечаниями жена-тиран.
– Я, знаете, с ними за столом сижу. Как он может всё это терпеть? – удивлялась Марина, – причём, представляете, она всю жизнь не работает, а мужем командует. У чеченцев такое невозможно.
– Да и у русских такое редко встречается, – заверила её я. – Каждому своё счастье. Видели моего соседа по столу – азербайджанца? Он тоже, думаю, дома не подарок. Всё время жалуется, как плохо кормят, как его, пардон, пучит, какая холодная вода в бассейне. Никогда бы не могла подумать, что кавказские мужчины такие неженки.
– Он же не горец, а равнинный азербайджанец – что с них взять? Это нашим горцам обычай не позволяет расслабляться, горы слабых не любят, – объяснила Марина капризы моего соседа по столу.
