Со своей позиции, за обрушенной стенкой, Лейтенант хорошо разглядел и без бинокля, как на выходе из ущелья караван остановился. Что там? Было видно, как из зависшей вертушки выпрыгнула группа в комбезах и горных ботинках. Еще десять минут – и все. Упали караванщики, рядом растерянно топтались верблюды.
На выходе из ущелья их ждал капитан Киреев. Сидел на камне, с автоматом на коленях, небрежно перекатывая во рту сухую длинную травинку. Спросил даже как будто весело:
– Ну что, Лейтенант? Сделали мы духов на этот раз?
Багиров оглянулся. Вроде бы сделали. Вот они – десяток лошадей, дюжина верблюдов. Плотные пластиковые вьюки – непривычные, не характерные для местных. Капитан поймал его недоуменный взгляд, усмехнулся жестко – снова, одними губами.
– Как в аптеке. И все по-честному: духи, оружие, снаряжение – твои. Почет, боевая операция – тоже твои. А вот караван, извини мой. Ты нас не видел, и мы тебя тоже. Ты меня услышал?
Киреевские ребята – резкие, хмурые – уже отвязывали тюки, кидали в вертушку. Один медленно и аккуратно ступал между скорченных фигур погонщиков. Нагибался, приставлял дуло пистолета к затылку лежащего, стрелял и переходил к следующему.
– Кстати, лейтенант. Вот эти твои двое… – и Киреев показал на Мовлади и Магу – Они что, тоже из Чечни?
– Так точно, товарищ капитан.
– Позови-ка их.
Багиров подчинился.
Киреев поднялся с камня и сделал пару шагов навстречу:
– Ну что, мужики. У меня в команде некомплект. И нужны люди, кто бы по-арабски говорил. Вот ты и ты… Мне как раз двоих и нужно.
Багиров очень удивился, поняв вдруг, что говорит Киреев по-чеченски.
* * *
Позже, уже когда «крокодил» поднялся и, тяжело развернувшись, взял курс на Север-Северо-Восток, лейтенант Багиров, слегка отошедший от какой-то странной заторможенности, осознал, наконец, насколько произошедшее вышло за рамки инструкции. Отчего он подчинился Кирееву? Гипноз это был, что ли?!
Подозвал к себе радиста по кличке Череп, дал команду – связаться с базой, вызвать грузовой борт. И подумав, решил вычеркнуть из памяти появление странного капитана. Как будто и не было его. И своих подчиненных Магу и Мовлади тоже вычеркнул. Вернется – оформит бумаги на перевод. Все.
Тем временем, в вертолете, что унес на Север отряд-призрак Киреева, осматривались по сторонам два новичка, Магомед Салиев и Мовлади Умаров. Киреев подсел к ним, жестом показал на гарнитуры, свисающие с бортика. Парни надели наушники, поправили микрофоны – иначе ничего не слышно было бы из-за шума двигателя и вибрации корпуса. Надел гарнитуру и Киреев.
– Так. Забрал я вас к себе не за красивые глаза, как понимаете, наблюдаю за вами давно. Хорошо работаете, дельно. А отряд наш выполняет специальные задания командования Армии. Я – капитан Киреев, Константин Киреев. Сразу предупреждаю: в отряде у всех есть короткие клички-позывные. Мой – Кость. Себе выберете сами. О вещах своих не беспокойтесь – их доставят из Баграма на нашу базу, О переводе – считайте, решено. Вопросы?
Ребята помолчали. Потом Мага все-таки спросил:
– Товарищ капитан, а откуда Вы чеченский язык знаете?
Киреев ответил:
– Я родился в Урус-Мартане, привык говорить по-чеченски. А про тебя, Мовлади, – и обернулся к нему всем корпусом – я знаю, что ты арабский изучал. Правда?
– Правда, товарищ капитан. Нас учил отец Автархана, он – Хаджи, уважаемый человек.
Вертолет заложил вираж, резко пошел на снижение. Чувствовалось, что за управлением – мастер. Машина точно следовала всем изгибам ущелья. Выровнялась на мгновение – и нырнула в следующий лабиринт каньонов и скал. Мелькали чахлые кусты, искореженные ветром низкие деревья, зацепившиеся за изломанные склоны. Солнце висело желтым размытым пятном над кромкой гор. Вдали показалась новая гряда с раздвоенной вершиной.
