Кая. Зов Пустоши - страница 4

– И что ты хочешь?

Щенок смешно дернул ухом на звук голоса, плюхнулся на попу, тут же подскочил, вильнул хвостом и подбежал к двери. Я с сомнением покосилась в окно, там было холодно и ночь. А мне еще, как обычно, рано вставать.

– То, что ночь на дворе, тебя не смущает? Щенок поскреб в дверь, как бы отвечая, что нет, не смущает. Тяжело вздохнув, встала, накинула поверх ночного платья полушубок, обула на босу ногу сапоги и распахнула дверь. Белый комок радостно выкатился в коридор, по ногам тут же повеяло сквозняком. Стражника возле двери не было. Где-то вдалеке хлопнуло окно, я вздрогнула. Волчонок шустро бежал вперед, мне пришлось поспешить за ним.

Вполне возможно, у него сейчас смена караула. Мысль была нелепой. Мои покои всегда охраняют. С другой стороны, я ночью охрану практически никогда и не проверяла. В крепости ничего опасного не происходит. Может быть, это просто халатность? Или скрутило живот, приспичило в туалет. Или еще что. Я крутила мысль о стражнике всю дорогу, пока мы не вышли во двор. Холодный порыв ветра тут же пробрался под одежду, я снова вздрогнула, теперь уже от холода.

Волчонок носился вокруг, как радостный совершенно обычный щенок, обнюхивал редкие кусты, углы пристроек. Луна освещала двор, и я не опасалась наткнуться на что-либо в темноте. Поздоровалась с часовым. Тот посмотрел на меня удивленно, но к тому, что княжна воспитывается не совсем как обычные юные аристократки, привыкли уже все обитатели крепости. А потому моя ночная прогулка не вызвала ни паники, ни лишних вопросов. Часовой приветливо махнул рукой:

– Не простудитесь, княжна.

– Если зверь отпустит сны досмотреть – улыбнулась я. И мы вместе проследили за резвящимся щенком. Но если я с умилением, то часовой нервно содрогнулся и отвел взгляд, переплетя руки на груди, наверно, в последний момент удержавшись от охранного знака. Я понимающе хмыкнула, странно было бы, если солдаты реагировали иначе, в конце концов, они всю жизнь учатся сражаться с порождениями Пустоши. А тут не просто тварь, а сумеречный волк, пусть и щенок.

– Доверяю свой покой, – выдохнула я ритуальную фразу, прощаясь.

– Смотрю в темноту, – вытягиваясь по стойке смирно, отозвался часовой.

Еще немного покружив по территории крепости, нервируя часовых, я все же уговорила ночное создание вернуться домой.

Мысль о том, куда подевался стражник, не давала мне покоя. Поэтому возвращалась я максимально тихо. Кроме шелеста моих шагов слышались только приглушенные звуки ночной крепости.

Стражник стоял на своем месте, странно привалившись к двери, глаза его были прикрыты, а руки на груди он держал в защитном жесте. Я настороженно замерла, разглядывая его: что-то явно было не так. Тихонько вышла из-за угла и, стараясь двигаться максимально бесшумно, подошла ближе. Он открыл глаза, когда я уже была в двух шагах.

Стражник сдавленно вскрикнул, неестественно выпучил глаза, судорожно схватил клинок, а второй рукой, мелко дрожащей, осенил себя защитным знаком. Из-за моей ноги высунулась любопытная мордочка волчонка. Стражник побледнел, я невольно вспомнила, каким путем можно максимально быстро добраться к покоям лекаря. Я кашлянула, звук эхом отразился от стен, у мужчины дернулся глаз и задрожали уголки губ, будто он пытается улыбнуться, но в тоже время сдерживает улыбку. Это был нервный тик. Рука, сжимавшая клинок, тоже дрожала, но оружие держал так крепко, что еще чуть-чуть и сухожилия лопнут от напряжения.