А потом были восемь кругов вокруг крепости и стандартная разминка, и вот еще этот позорный спарринг с Дрейком.
Дрейк смотрел на меня, в общем-то без укора, но с определенной долей разочарования. И это злило. Я не могла оправдаться: пока тайная канцелярия не поймет, что же произошло этой ночью, эта информация совершенно секретна.
– Ну что же, княжна, раз клинок вам сегодня не дается, значит, отработаете на полосе препятствий, – хмуро покачал седой головой наставник. – Круго-ом!
Я, стиснув зубы, выполнила команду. – К барьерам, бе-его-ом марш! – разнесся зычный окрик над совершенно сонным еще двором.
И я побежала. Вскочила на скользкое шатающееся бревно, балансируя, пробежала, перескочила на следующее – более маленькое подвешенное перпендикулярно, а за ним на следующее, хватаясь за цепи, на которых они были прикреплены.
– Быстрее! – хлестнул раздраженный окрик Дрейка, когда я замерла на последнем бревне. Я спрыгнула на мерзлую землю и поползла, стараясь не сбить хрупкие жердочки над собой. Вот в такие моменты меня преследуют мысль, что моя чрезмерная гордость до добра не доведет, ответила бы в нужное время согласием, сидела бы сейчас как нормальная княжна, вышивала бы крестиком и учила этикет. И никакой дух Пустоши не крутился бы под ногами. Я содрогнулась от последней мысли, случайно сбив-таки жердочку практически на выходе, чем заслужила еще один недовольный окрик Дрейка. Впереди были брусья, я проворно подпрыгнула, цепляясь за перекладину, раскачала тело и перехватила следующую. Нет уж, лучше я по бревнам поскачу. За вышивкой еще пальцы можно исколоть, а руки у меня нежные, княжеские. На этой мысли нежные княжеские руки соскользнули с перекладины, и я чудом не пропахала носом подмерзшую грязь, успела сгруппироваться. Щенок радостным белым комком подпрыгивал рядом, норовя лизнуть в нос.
– Кая, Хелл тебя задери! Ты будешь, в конце концов, сегодня работать!
В ответ я просто вернулась на полосу препятствий. В конце концов, я сама выбрала этот путь.
В комнату я скорее ввалилась, чем вошла.
– Госпожа, – присела в реверансе моя камеристка. Я вяло махнула на нее рукой:
– Сейчас меня интересует только купальня. Ты подготовила воду?
Она резво подскочила, помогая мне стянуть с себя грязный тренировочный костюм.
– Конечно, госпожа, все как вы любите, горячая вода, мыльный раствор с запахом хвои.
– Пойдемте.
Горячая вода ласково окутала мои звенящие от усталости икры, от купальни поднимался пар, и воздух был пропитан запахом северных деревьев. Я блаженно вздохнула. Вот эти мгновения в своей княжеской жизни я любила больше всего. Когда после утомительной тренировки можно окунуться в теплую благодать купальни.
– Оставила завтрак на столике, – отозвалась от двери Дейра. Я спустилась еще на пару ступенек ниже, впитывая тепло бедрами.
– А еду для щенка оставила около него, – чуть замявшись, доложила она и вышла из купальни, вернее попыталась выйти, так как обнаженная, мокрая по пояс княжна, вихрем вылетевшая из купальни, оттолкнула ее в сторону. Девушка вскрикнула и, судя по грохоту, упала. Но мне было плевать. Я стремительно ворвалась в собственную гостиную, где любила завтракать. Хвала Богам! Успела. Щенок пока лишь подозрительно принюхивался к предложенным ему яствам.
– Нельзя, – строго сказала, мягко отодвинула волка и подхватила миску. В гостиную вошла прихрамывающая Дейра.
