– В задницу, короче.
– В задницу, – признал Михаил. – Порвала брюки, вырвала клок мышцы… Кваzи под домашним арестом, турист в больнице, опасности для жизни нет. Видимо помутнение сознания длится недолго.
– Четвёртый случай?
– Шедший мимо кафе кваzи остановился и укусил за руку девушку, пьющую кофе на открытой террасе.
– Миша, вы все в… мягких частях, – сказал я. – Да и мы тоже. Есть какая-то связь между всеми агрессивными кваzи?
– Никакой, – твёрдо сказал Михаил. – Живут в разных местах, не знакомы, никак не связаны. Молодой мужчина-гей, старик, женщина нормальной ориентации, мужчина средних лет нормальной ориентации. Возраст, национальность, профессия, место рождения, время восстания и возвышения – всё разное.
– Признаки воздействия? В первую очередь химия?
– Аркадий же сказал – нет. Покончивший с собой кваzи был подвергнут всем возможным анализам. Никаких следов.
– Где-то в мире ещё происходило подобное?
Я очень надеялся услышать твёрдое «нет». Это позволило бы свести ситуацию к локальной аномалии. Ну мало ли, Питер… место такое.
– Подтверждённой информации нет, – ответил Михаил. – Европейские и американские коллеги неофициальными путями интересовались примерно тем же самым, что и мы: не было ли последнее время зафиксировано необычных конфликтов между кваzи и людьми. Либо у них происходит то же самое, либо они получили информацию и пытаются понять, что у нас происходит.
– Лучше уж второе, – резюмировал я. – Если по всему миру кваzи принялись нападать на людей, то это конец. Но даже если проблема локальна, долго вы информацию в тайне не удержите.
Михаил обречённо кивнул.
– А что про атипичных восставших? – спросил я.
– Отмечаются случаи ускоренного перехода умерших людей в состояние восставших. В одной из больниц восставший поднялся через три минуты после смерти. Во всех случаях восставшие очень быстро переходят в стадию охоты. Ну и… ещё ряд странностей.
– У тебя есть что выпить? – только и сказал я.
К моему удивлению, Михаил открыл ящик стола, достал початую бутылку какого-то незнакомого виски, два стакана. В один плеснул виски, двинулся ко мне.
Я поймал себя на том, что чуть подтянул ноги, готовясь вскочить.
– Я не кусаюсь, – сказал Бедренец.
– Это пока, – едко ответил я, принимая стакан.
Себе Михаил налил воды из кулера. Мы молча чокнулись. Я сделал глоток. Виски был шикарный.
– Да ты разбираешься в напитках, – сказал я, косясь на бутылку. – Зачем он тебе?
– Таких как ты угощать, – Михаил грузно сел рядом. – Денис, я боюсь. Происходит что-то чудовищное.
– То, что ты давно мёртв, но ходишь и разговариваешь – не чудовищно?
– Я не мёртв, – терпеливо произнёс Бедренец. – Я перешёл в иную форму человеческого существования. Мёртв – тот дедушка, что отрезал себе голову, когда понял, что натворил. Мёртв его годовалый правнук. А мы пока живы.
Говорить «надолго ли» я не стал. Меня пронзила другая мысль.
– Найд! Михаил, он же один в городе!
– У нас не расхаживают толпы атипичных кваzи, – сказал Михаил. – Найд прекрасно знает, что среди нас тоже могут быть убийцы, маньяки, сексуальные насильники, он не испытывает к каждому встречному кваzи безоговорочного доверия.
– А он знает, что его давнишний приятель-кваzи может вцепиться в него?
Михаил не ответил.
– Я должен буду предупредить Найда, – сказал я. – Уж извини, но плевать на секретность, ему я это скажу… Михаил, зачем ты меня вызвал? Чем я могу тут помочь?
