– Об этом потом, а сейчас, как нам стало известно, в район Речицы прибыл полк СС и два полка полевой жандармерии, и ваш командир отряда товарищ Максим настоятельно просил нас прислать ему спецов именно по этим родам войск вермахта, так что скоро вам скучно не будет. К вам собралась в гости серьезная группа контрразведчиков Смерш-4, они вам кое-чем помогут. Ну и вы соответственно им подсобите, чем сможете. Также мы знаем, что ваш отряд один из сильнейших партизанских отрядов в Белоруссии насчитывающий порядка полутора тысяч партизан. Так что ваша цифра не точна! Бурмистров пропустил мимо ушей укор и, как ни в чем не бывало, продолжал, – Вчера пришла шифровка от наших подпольщиков в Гомеле, начальник управления полиции безопасности и СД по Гомельской области штандартенфюрер Кренке в своем выступлении на совещании руководящих сотрудников генкомиссариата хвалился, что у него в управлении работает около ста сотрудников-немцев и около четырехсот секретных сотрудников из числа бывших наших граждан, среди которых есть латыши, эстонцы, украинцы и белорусы.
– Это плохо товарищ Потап, вся эта продажная шушера может оказаться у вас или в соседних партизанских отрядах. Подозреваю, что этих изменников Родины готовили где-то неподалеку в одной из школ Абвера. С улицы таких людей не насобираешь. Скорее всего тут личный мотив или основательно запятнанная репутация. Как бы нам заполучить хоть одного предателя живым.
– Мы постараемся это сделать, эти сволочи ведут себя крайне беспечно, шныряя по деревням, нагло отбирают все, что приметят особо ценное, но что нам это даст?
– Скоро вы об этом узнаете, ладно, на этом нам пока достаточно информации, до свидания товарищ Потап, мы еще с вами встретимся, но позже и не здесь. Офицеры распрощались и покинули штаб.
– Серьезный дядечка, надеюсь мы там с ним сработаемся!
– Бурмистров один из организаторов и руководителей подполья партизанского движения в Белорусской ССР. Все уходим, дел еще невпроворот.
В блиндаже девушек тихо играл патефон, горела коптилка, изготовленная из гильзы снаряда и керосиновая лампа, Ксения сидела за столом и писала домой письмо, а Марийка в нижнем белье склонившись над тазиком стирала гимнастерку. Шульга невольно залюбовался ею. Мария была одного роста, что и Раечка и такая же стройная. Только у неё грудь была поменьше, но бедра шире и округлее, движения размеренные и женственные. Скорее всего она уже рожала. Ксения же была настоящая русская бой-баба, крепкая костью, с внушительно сбитым телом, среднего роста, карие, с поволокой глаза, смотрели подозрительно и оценивающе, такую прожженную жучару на мякине не проведешь, вмиг основательно насует в рыло и навешает тумаков по загривку. Это Шульге понравилось, ему одной ранимо-кисейной Раечки хватало, а с этой можно идти в разведку – не подведет! Григорьев кашлянув, тактично постучал в дверь, – Девушки разрешите войти? Марийка взвизгнула и поспешно накинула на себя одеяло, Ксения, не смотря на внушительную комплекцию, молниеносно вскочила, вытянулась и невинно прикрыла глаза, в которых толпой прыгали бесенята.
– Вольно красавицы, мы по вашу душу, не прогоните?
– Проходите товарищи офицеры, – Марийка пригласила их, а сама юркнула за ширму, чтобы переодеться. Ксюха отложила письмо и тоже встала. Глебова они уже знали, а вот два других офицера им были незнакомы.
