– Думаешь, Софи не моя истинная? – зарычал Элиот.
– Ты её не пометил, – бросил через плечо Стив и направился к выходу, не прощаясь.
Элиот хотел двинуться за ним, но Маркус вовремя перехватил мужчину и, покачав головой, резко приказал:
– Стой!
Волна, холодная и болезненная, задела моё ведьмино существо, и я замерла, понимая, как бешено застучало сердце в груди. Пусть сила была направлена не на меня, но эта мощь… она страшит. Для инквизиторов мы, ведьмы, лёгкая добыча. Но инквизиторы не пользуются силами понапрасну и не обвиняют никого, пока не докажут вину. Страшно представить, если я встану на его пути. Боюсь всё же, дружба с ним не прокатит тогда. Вряд ли он будет прикрывать нарушительницу, как это делает Элиот.
Весь оставшийся день прошёл без приключений. Лисса успела сто раз извиниться, после чего я выгнала её из кухни и сказала следить за посетителями, а то всё время со мной околачивается. Как будто других дел нет.
Беспредел!
В какой-то момент услышала громкие детские голоса, и душа не выдержала – пока было время, выглянула.
А там…
Дети. Очень много детей и измученные женщины, что стараются унять своих отпрысков, чтобы те не обижали котиков. Ну да, мы все такими были, то хвосты, то усы пытались дёргать.
За всё то время, сколько здесь нахожусь, впервые увидела маленьких. Раньше даже не придавала этому значения. Теперь же интерес брал своё. Жаль спросить не у кого, откуда тут дети появились. Прилетели или же их семьи живут на планете. Потому что с точной уверенностью могу сказать, что на орбитальной станции вряд ли они были. Планету же изучить не смогла, хотя хотелось бы. Но проблема в том, что в таком случае придётся закрывать кафе на выходной, а это очень пагубно может сказаться на рейтинге. Который, боюсь, успел скатиться ниже плинтуса, несмотря на якобы изменения, что происходили со зданием внутри.
– Мама, мама, а там смотри какой пуфывтик, – проговорил мальчик лет пяти. Его голубые глаза с интересом наблюдали за наглой мордой Кексика, что показывал дурной пример остальным кошачьим и умывался на барной стойке. Почувствовав взгляд, он посмотрел на ребёнка, потом на меня и гордо поднялся, потянулся, показывая свою шубку во всей красе.
Вот же наглый! И ведь понимает, что ничего не могу сделать сейчас, только шикнуть для приличия и всё.
– Ой, а там тётя?
– Добрый вечер, – улыбнулась я, выходя. Уверена, что с кексиками ничего не случится, пока отлучусь от них на несколько минут.
– Да, это… – одна из женщин задумалась, посмотрела внимательно на меня и произнесла: – Повар-кондитер. Именно она делает сладости и булочки.
– Хочу, – заканючил один.
– И я, я тоже, – начала вторая.
И так все малыши стали тянуть кто за юбку, кто за рукав женщин. Самое интересное в этом всем – терпение. Хоть женщины выглядели уставшими, но не переставали улыбаться, даря внимание каждому ребёнку.
– Нел…
– Я угощу вас за счёт заведения, – мягко улыбнувшись, произнесла я и услышала, как плита запищала, давая понять, что кексики готовы. – Как раз свежее попробуете.
Отлучилась, собирая несколько коробок с кексами. Благо те были оборудованы таким способом, что в каждой коробке стоял магический датчик, помогавший остудить выпечку до нужной температуры и не позволяющий той портиться несколько дней. Пара штрихов, посыпать всё сахарной пудрой и готово.
Конечно, я понимала, что выхожу в минус. Но не могла устоять и не сделать доброе дело. На душе становится приятно, хочется мурлыкать. Ведьмина сила заставляет бурлить кровь изнутри, говоря, что всё правильно. Именно так. Не зря за нашими жизнями порой охотятся, чтобы написать кровью талисманы, не думая, что мы сами можем помочь сделать это.
