Мазе тяжело вздохнул, Блюменфельд порывался что-то сказать, но в конце концов так и не решился.
– Рад, что вы прекрасно понимаете, кто в доме хозяин. Я хотел бы, чтобы вы уяснили для себя, что любой еврей, который будет боготворить Россию и прилагать все силы для её процветания и благоденствия, будет ею обласкан и восхвалён. И это не пустые слова. Но как только любой из вас решится поднять руку или вести подрывную работу против России, он будет уничтожен.
– Да, мы так и предполагали и приняли ваши условия с небольшой оговоркой. Вы говорили, что думаете создать протекторат государства евреев в Палестине?
– Да, я от своих слов не отказываюсь. Но, как вы и сами понимаете, это можно будет сделать только после войны, в том случае, если Россия будет иметь определённый международный вес. Так что, это в ваших интересах.
– Мы понимаем, но что делать с теми, кто отказывается от своего рода и нации?
– Сообщайте о них в Бюро особых поручений, тем самым снимая с себя ответственность, и мы примем к ним соответствующие меры. И я бы порекомендовал вам связаться с евреями других государств, в том числе и Америки, и рассказать им о моём предложении. Общими усилиями вы сможете переселиться и создать своё государство, а русская армия своими штыками поможет вам разогнать недовольных этим арабов и турков.
– Весьма заманчиво, – проговорил Мазе, мечтательно глядя вдаль.
– Я вам изложил свои условия, теперь дело за вами.
– Благодарю вас за этот разговор. Теперь предстоит сделать очень много дел на благо еврейского народа.
Керенский пожал плечами.
– А мне на благо всех народов, что населяют моё Отечество.
– Я вас понял, господин министр, и раз у нас получился столь откровенный разговор, то наша община желает вам помочь деньгами.
– Мне деньги не нужны, – отмёл это предложение Керенский. – Всё, что мне нужно, у меня есть, а вот если вы сможете договориться с американцами о срочных поставках паровозов и вагонов к ним, то это весьма поможет нам. Кроме этого, нам нужны профессиональные рабочие и ремонтники для транспортировки скопившихся грузов в Мурманске, Архангельске и Владивостоке.
Профессиональных железнодорожников нам категорически не хватает и если американское правительство в частном порядке отправит нам этих людей, то мы будем им платить содержание вдвое больше, чем они получали у себя на родине. И у меня есть предложение к американским банкирам, от которого им будет трудно отказаться. Подумайте над этим, перед вами открываются огромные горизонты для личного обогащения многих из вас и создания трансконтинентального торгового пути между крупнейшей державой мира и огромным рынком, истощённым войной.
– Я обязательно переговорю с заинтересованными в этом людьми, – заверил Мазе.
– Ну, что же, разговор с вами меня весьма обнадёжил.
– Взаимно, господин министр, взаимно.
Оставался ещё один вопрос, и этот вопрос был – меньшевики. Выбрав время, Керенский пожаловал в кабинет к Плеханову.
– Георгий Валентинович, как идут дела на вашем поприще?
– Тяжело, но вы же не зря меня об этом спрашиваете? Эта должность для меня слишком мелковата. И подчиняться еврею, вы уж простите, как-то не очень комфортно.
– Вы подчиняетесь только своей совести, действуя в интересах народа, а я вас прикрою от Блюменфельда, но он ведь и не лезет к вам?
– Нет, на удивление, я очень редко получаю от него какие-либо указания.
