– Ну, а я тебе что говорила!
– Я поэтому и побежала, когда Влад деньги принёс. Испугалась, что Никита малыша не отдаст. А он …, – Марина опять всхлипнула, – железкой этой в меня кинул, все рёбра захрустели, я чуть не задохнулась. А потом… Влад закрыл нас с ребёнком от Никиты, а он… собирался и в него кинуть. Если бы его не застрелили…
– Надеюсь, ты Альбине об этом не говорила? – встрепенулась Валентина.
– Говорила… кажется…
– Ох, ну какая же ты глупая, Марина! Господи, Алечка, бедная моя! Узнала, что из-за тебя чуть её муж не погиб, а всё равно тебе продукты носит.
– Мам, а когда меня посадят, ты будешь ко мне в тюрьму приходить?
– Не знаю, Марина, как всё сложится.
– Мамочка, – заплакала девушка, – ты что же, думаешь, что меня могут посадить, как это там, на строгий режим, без права свиданий?!
– Не в этом дело, Марина, – вздохнула Валентина. – Ещё неизвестно, где я сама окажусь. Может, меня тоже посадят. Ведь это я Тёмочку к вам привезла.
– А у тебя тоже подписку брали?
– Нет, не брали. Но может быть всякое. Так что, не будем ничего загадывать наперёд.
– Ты меня не простишь?
– Я устала, Марина. Пойду к себе, прилягу. Надеюсь, ты всё-таки перестанешь в свои годы оставаться тринадцатилетним подростком. Надеюсь, что повзрослеешь. Ужасно, что такой ценой!
Следующий разговор Виктории и Маши состоялся в пятницу. Менеджеры работали по два дня. Отработав понедельник и вторник, Вика и Роман ушли на выходные и вернулись только в пятницу. Удивлённая тем, что Вика с самого понедельника не приходит отведать кофе, Маша позвонила ей в десять утра в зал по внутреннему телефону.
– Вика, привет! – беззаботно начала Маша.
– Привет, Машенька! – голос у Вики был совершенно тусклым.
– Почему не заходишь?
– Сейчас поднимусь, – воодушевилась Виктория, кивнув Роману. – Рома, меня Маша зовёт, что-то подписать. Я отлучусь?
– Иди, конечно!
Одарив молодого человека каким-то непостижимым, настороженно-ласковым взглядом, Вика, в укороченном до середины бедра, расклешённом платье, отрезным по талии, с лифом, из чёрной ткани, с белыми горошинами, и белым, с чёрными горошинами, подолом, направилась к Маше. Проворно перебирая загорелыми ногами в белых босоножках на высоком каблуке, она поднялась вверх по лестнице, из демонстрационного зала в приёмную.
– Спасибо, Машенька, что ты меня позвала! – приветливо улыбнулась Вика, устраиваясь на стуле напротив Маши.
– Вика, – удивилась Маша, – что с тобой? Раньше ты безо всякого приглашения заходила. Может быть, ты на меня обиделась, за лестницу? Или ещё за что-то? Ты меня извини, пожалуйста…
– Ой, ну что ты, Машенька?! – перебила её Виктория. – Никаких обид!
– А почему же не приходила?
– Маша, – потупилась Вика, с не свойственным ей смущением, – ты не поверишь. Ромку пасла.
– Опаньки! Ты чего это выдумала?!
– Да не то, чтобы пасла, Маша, – заторопилась Вика, – я просто не хотела уходить из зала. Боялась пропустить, вдруг он будет своей девушке звонить. Ну, если она у него появилась.
– Вика, ну ты даёшь?! Он же может откуда угодно позвонить. Из кафешки, например.
– Маша, разве ты забыла? Мы же обедать вместе с Ромой ходим. В зале нас в это время Игорь заменяет.
– Ну и как твои успехи в плане наблюдения за объектом? – не удержалась от усмешки Маша. – Что-нибудь выяснила?
– Ничего я не выяснила, – покачала головой Вика. – Абсолютно никаких особенных или долгих разговоров.
