Солнце всё ближе опускалось к верхушкам деревьев. Ребята сидели возле костра, и Яна Вадимовна рассказывала о расколе:
– Ребята, важно понимать, что история раскола и гонений на старообрядцев, записывалась церковниками и в том стиле, который им был наиболее выгоден. Даже точного числа переселенцев, так называемых Кержаков, было не известно. Перепись переселенцев попробовали провести в тысяча семьсот восемнадцатом году. И это скорее всего сделано было с определённой целью. Вот скажи мне Сергей, в какие годы у нас правил Пётр первый?
– С тысяча шестьсот восемьдесят второго. В этом году его короновали. И по тысяча семьсот двадцать пятый год, до самой смерти.
Яна Вадимовна улыбнулась:
– Всё верно. И вот во времена Петра, были довольно жестокие гонения, например жестокое подавление восстания старообрядцев в сибирском городе Тара. В Керженских лесах, старообрядцы тоже не чувствовали себя в безопасности и их главным, грубо говоря, «палачом» был Нижегородский архиепископ Питирим.
Лиза посмотрела на учителя и тихо сказала:
– Ну и имечко ему дали.
Колян достал пачку сигарет из кармана, сунул в рот сигарету и достав горящую палочку из костра прикурил. Яна Вадимовна, посмотрела на парня и сказала:
– Короче, я не люблю это афишировать, но уж извините.
Девушка достала из небольшой косметички рядом с ней пачку сигарет и зажигалку. Она прикурила и с удовольствием выпустила дым. Вероника улыбнулась, подмигнула Юле и взяв у Коли сигарету, тоже закурила. Её примеру последовала и Юлька. Ростислав посмотрел на курящих ребят и сказал:
– Яна Вадимовна, мы совершенно не против вашего курения и это не как не влияет на наше уважение к нам. Может, тогда вообще не будем стесняться?
Яна посмотрела на Славу и чуть прищурившись, спросила:
– Я так понимаю, у вас спиртное есть? – Ростислав кивнул. – Ладно уже, доставайте. Только чтобы в меру и не перебирать.
Ростислав сразу вскочил и метнулся в палатку, в которой парни сложили свои рюкзаки. Вернулся он с бутылкой водки и бутылкой вермута. Кружки у всех стояли на небольшом пне, после того как все попили чаю и Ростислав разлив по ним содержимое бутылок, спросил у педагога:
– Яна Вадимовна, а может и вы выпьете с нами?
Девушка смущённо улыбнулась, почему-то посмотрела куда-то в сторону темнеющего леса и ответила:
– Это конечно не педагогично, но немного выпью. И налей мне лучше водки.
Все выпили и закусили свежими огурцами, которые Колян купил в Семёнове у вокзала. Яна осмотрела своих учеников и спросила:
– Я надеюсь, все понимают, что о том, что происходит в походе, некто и не когда не должен знать?
Все закивали. Лиза, положила голову на плечо рядом сидящего Ростислава и спросила:
– Яна Вадимовна, а этот Питирим, он много зла для старообрядцев сделал?
– Ну начать надо с того, что сам он родился в семье старообрядцев, а в тысяча семьсот четвёртом году перешёл в новую, как потом будут говорить, «официальную» церковь. В юности, он какое-то время жил в старообрядческом скиту на Вятке, где его и подстригли в монахи. После возвращения он был наставником старообрядцев. Много изучал различной религиозной литературы. Старообрядцев он преследовал не только в Нижегородском крае, но и отметился в Ярославской, Костромской, Владимирской областях. На гонениях, он снискал любовь и покровительство Петра первого. Точно известно, что в тысяча семьсот двадцатом году, он казнил диакона Александра, одного из руководителей старообрядцев Керженца. Ему отсекли голову, а тело сожгли и бросили пепел в Волгу. Перед казнью, его подвергали пыткам. А уж что он вытворял разоряя скиты, одному Богу известно. И он был такой не один.
