Мария, Лазарь, Исмаил, Дана, Иосиф, Ева, Данила. Из клубов дыма выныривали руки для пожатия. Лиза старалась задержать руку подольше, чтобы совместить имя с какими-то яркими персональными чертами, запомнить и больше не переспрашивать. Алекс думал: «Только библейские имена. Возможно, секта. Надо найти в памяти Библию и собрать побольше информации». Али сказал:
– Целую вас, вы, щедры очи, Небесной в коих блещет луч. Как дни, при вас светлы мне ночи, Чист воздух мне во время туч.
– Что это с ним? – прищурилась разговорчивая Ева. – Что он бубнит такое?
– Это Ломоносов, – объяснил Док. – Ода, кажется, в честь Иоанна Третьего. Помните: нагреты нежным воды югом, струи полденны теплы рек…
– Это у него привычка такая, – поспешила Лиза сгладить возникшую неловкость. – Али нашел антологию русской поэзии XVIII века и не расставался с ней… долго. Она его… успокаивала. Теперь он иногда цитирует. Не всегда… удачно.
– И всегда только Ломоносов?
– В основном. Иногда Сумароков, очень редко Тредиаковский.
– Вот принесло нам гостей на ночь глядя – засмеялся кто-то из людей, Данила или Исмаил.
– Ночною темнотою; Покрылись небеса, Все люди для покою; Сомкнули уж глаза. Внезапно постучался; У двери Купидон, Приятной перервался; В начале самом сон. – продекламировал Али.
– Почему не Писание? – строго спросил Малахия. – Ибо слово Божие живо и действенно и острее всякого меча обоюдоострого: оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные.
Лиза послала мысленный сигнал Али воздержаться от объяснения, что он ничего не понимает в Библии.
– Так вы группа выживших? – вернулся Док к прерванной теме.
– Нахрен! – крикнул Илья.
– Да заткнись, наконец!! Да, мы – выжившие. Мы идем к Москве, ищем пункт эвакуации.
– Вы не возражаете, если мы вас проводим и будем обеспечивать вашу безопасность? – вкрадчиво спросил Давид у Малахии.
– Конечно, нет, – сразу ответила женщина Ева. – Есть вы не просите, а так очень поможете. Мы и не знаем толком, где этот чертов пункт, поэтому компьютерные мозги не помешают. У вас же есть всякие данные там в голове, спутниковые антенны? Или, может, вы прямо можете связаться там с кем-то и сказать, что ведете людей?
– Мы можем попытаться связаться с другими людьми. – Позитив, главное позитив! – Но вряд ли получится. Но у нас есть электронные карты первоначальных сборных пунктов. Один как раз на юге Москвы, во Внуково.
Люди заметно оживились. Путешествие не казалось им больше столь опасным и безнадежными, и киборги почувствовали эту положительную эмоцию.
– Давайте есть, наконец, – предложила Ева.
– Да. И муха не без брюха. – поддакнул Иосиф.
– Вам только надо переодеться – неожиданно сказал Малахия. – Вы все более-менее одинаковые, поэтому мы найдем вам подходящие шмотки.
– Зачем? У нас специальная боевая одежда, спроектированная для экстремальных условий и эффективного уничтожения зомби.
– Да зомби… зомби – это не проблема. Мы их сами как-то заваливать настрогались… – неожиданно замялся Малахия, переходя с высокого стиля на какой-то странный диалект – Хотя и ваша подмога лишней не будет. А вот что голимо, это Свидетели. Зачекинят ваши форменные жилеты, и все, баста. Расхреначат как картинку. Раздербанят на части, понимаете?
– Нет. Кто такие Свидетели?
«Психи ненормальные! Это из-за них мы отсюда уходим. Такой ужас навели. Нахрен, – раздался хор голосов. – Машка беременна, как тут ребенка растить? Да какие нахрен зомби, когда тут такое».
