Был апрель, Юки поступала в 10 класс. Школьницы меняют длинные юбки на более короткие по мере взросления, так принято в японских школах. Всего в школах было по 12 классов. Вечером Юки с Аои отмечали в мейд-кафе ее поступление в 10 класс. Мейд-кафе – это такие заведения, в которых можно увидеть официантку в униформе горничной, которая может тебя покормить с ложечки, с ней можно поболтать и даже поиграть в настольные или видеоигры. Во время шумного веселого разговора с Аои за столом у Юки завибрировал телефон, это было сообщение. Включив телефон, она прочла следующее:
Юки, они уже близко, тебе лучше самой прийти, уверен… нам есть, о чем поговорить… ты же не хочешь, чтобы твоей репутации настал конец. Завтра встречаемся у старого завода, в 17:00
В этот раз имя отправителя было известно Юки, это все тот же учитель Кадзуки Китамура. У Юки сразу пропало настроение, и она задумчиво уставилась в одну точку.
– Юки?.. Все в порядке?
― Не-е-е-т, – медленно и тихо вытянула с опущенной головой в телефон.
― Э?!
― Аои… Ты меня извини… но… я, наверное, пойду. Мне нужно готовиться.
― К чему?! – размахнула руками Аои.
Юки не стала впутывать свою подружку в ее разборки с учителем, кивнув Аои, она быстро удалилась из кафе и села в такси, уехав домой. Аои с ухмылкой развела руками и осталась допивать оставшийся коктейль из трубочки.
Войдя в дом, она увидела маму.
― Привет, мам.
– Привет, есть будешь?
– Я не голодна, мы с подружкой уже поели в кафе.
Юки поднялась наверх, хлопнув дверью, она вошла в свою комнату, чтобы отдохнуть от суеты.
На следующий день Юки была готова к встрече с Кадзуки Китамура. Она была перевоплощена в девочку-воительницу в своем костюме подобно героям из японских аниме-комиксов. На ней были надеты короткий кожаный топ темно-зеленого цвета, латексная мини-юбка в складку, такого же цвета, белые латексные чулки, ботильоны на высоченной платформе, и на голове были заплетены две длинные косички по бокам. Она была в полной боевой готовности, прихватив с собой парочку длинных кинжалов, которые были прикреплены к ее спине крестом. Встретившись с ним, она увидела в плену своего братика, привязанного к стулу, и у него был заклеен рот скотчем.
– Хаято!.. – увидев его, она испугалась, окликнула его, подбежав к нему.
– Стоять, Юки!
– Кадзуки! Отпустите! Моего! Братика!! Чего он вам-то плохого сделал?
– Не так-то просто, Юки… – Кадзуки только отклеил ему скотч от его дрожащих губ.
– Сестренка! Сестренка! Помоги мне! – у Юки выступили слезы.
– Кадзуки! Забыл бы уже о том скандале…
– Нет, Юки, тебе не сойдет это с рук!
― Уймись уже… учитель, – закатила глаза Юки.
― Ты все равно будешь моей, Юки! Отдайся мне, подчинись! И я отпущу твоего братика.
Юки расхохоталась.
– Вы что ли серьезно?! Вы думаете, взяли моего брата в плен, и я вам сейчас отдамся?! Вы уже окончательно спятили, учитель Кадзуки! Наверное, я обнаженной вам уже во снах являюсь, и вы никак не можете меня забыть. Боюсь представить, что вы там вытворяете со мной, или я с вами. Вы мерзкий человек! Таких, как вы… нужно уничтожать!
Кадзуки поднес нож к шее Хаято.
– Ну уж нет, Кадзуки. Я не позволю тебе прикасаться к моему братику.
Быстро договорив последнее предложение, Юки резко вытащила кинжал у себя из-за спины и метнула его между Хаято и Кадзуки так, что у Кадзуки выпал нож.
– Сразись со мной, Кадзуки, и ты получишь меня! – крикнула Юки, вытащив второй кинжал и приставив его к подбородку учителя.
