КИЧЛАГ - страница 56



К причалу идут корабли,
Гудками встречают Лас-Пальмас.
Вечнозеленые пальмы,
Скоро идти нам домой,
Стал нам красавец Лас-Пальмас
Горькой испанской тюрьмой.
Писала местная пресса:
Матросы сидели в кафе,
Украли из кассы песо.
Были мы подшофе,
Не знали испанский язык,
Попали на их ухищрения,
Навесили нам ярлык,
Записали на нас хищения.
Вечнозеленые пальмы,
Волны бегут за кормой,
Стал нам красавец Лас-Пальмас
Надолго испанской тюрьмой.
На спасение мизерны шансы,
Нашлось злополучное песо,
Вежливы были испанцы,
Закончилась длинная пьеса.
Синее море без края,
Полоска далекой земли,
Бурные воды Биская,
В порт идут корабли.
Тихий французский пролив,
Дальше все меньше преград,
Знакомый Финский залив,
Знакомый родной Ленинград.
На пристани Южного Буга
Волны бегут за кормой,
Историю вспомнили с другом,
Возвращались вместе домой.
Вечнозеленые пальмы,
Якорь касается дна,
Вспомнили порт Лас-Пальмас
За бутылкой сухого вина.

БАТЬКА МАХНО

Суровый московский острог,
Нашита тюремная бирка,
Со всех принимает дорог
В казематы свои Бутырка.
Молодой арестант Махно
Через частые очень решетки
Смотрел на Москву в окно,
В руках – черные четки.
Порхает над снегом снегирь,
Короткий день января,
Ждет арестанта Сибирь,
Слава ждет бунтаря.
Армию водит свою,
Сабель заточенных свист,
Рубится батька в бою –
Нестор Махно, анархист.
Дел не имеет с властями,
Рубит красных и белых,
Дорога покрыта костями,
Любит удача смелых.
Загнан батька в бутылку,
Из цепких не вырваться лап,
Вспомнил Нестор Бутырку,
Вспомнил сибирский этап.
Явилась огромная воля,
Исправление мигом нелепость,
Станица его – Гуляй-поле,
Неприступная вольная крепость.
Ветра зимнего свист,
Бескрайнее южное поле,
Батька Махно – анархист,
Батька гуляет на воле.

БЕСОВКА

Зинка – редкая бесовка,
На крючок попался фраерок,
Для нее обычная тусовка,
Для него пожизненный урок.
Нарисует Зина вариант,
Пробьет веселая слеза,
На затылке – черный бант,
Черные, веселые глаза.
Пригласит на съемную квартиру,
Устроит праздник для души,
Позовет подельницу Эльвиру –
Больно у ней груди хороши.
Неприметно свалят дамы,
Хозяин явится, качок,
Он тоже атрибут программы, –
Попался фраер на крючок.
Въехал фраер в лажу,
Мало, что пусты карманы,
Ему навяжут кражу,
Не залижешь скоро раны.
У Зины варит бестолковка,
Отец – бродячий лаутар,
Мать – фартовая воровка
Из зареченских татар.
Зина – редкая бесовка,
Разденет фраера, как в бане,
Известна сразу оконцовка —
Пустота и тишь в кармане.

КЛАВА

Распахнуты двери барака,
Алкогольная, значит, засуха,
Обнюхает вошедших собака
На предмет похмельного запаха.
Собака не любит трезвых,
Начинает скулить и гавкать,
Прыгать и бегать резво.
Из пятой выглянет Клавка.
У Клавы – загульный кильдым,
Понтовая сквозь пересылка,
Фраера напиваются в дым,
Пропуском служит бутылка.
Клава – прогонная бикса,
Подруга закрытого волка,
Во рту желтеет фикса,
На плече синеет наколка.
Амур стреляет из лука,
Вера в свою любовь,
Жестока в неволе наука,
Остыла буйная кровь.
Клава плывет в алкоголе,
Едут с похмелья рамсы,
Был бы друг на воле,
Гоняли бы с пользой часы.
А пока скулит собака,
Скребут на сердце кошки,
Открывает пасть клоака,
В глазах мелькают мошки.
Отыскала Клава мойку,
Брызнула кровь из вены,
Пора прекратить попойку,
Закачались пол и стены.
Собака скулит у дверей,
С проверкой пришел участковый,
Бригаду вызвал врачей,
Значит, день будет новый.

ЗВЕЗДЫ

На правом плече звезда,
Метели свистят февраля,
За Урал летят поезда –
В лагеря, в лагеря, в лагеря…
На левом плече звезда,