– Душечка, – Ал Дуб Ин улыбнулся Д – 89/3, – мы будем вести себя хорошо.
Она села напротив его:
– Я не хотела тебе говорить, но мой бывший был такой сволочью. Он постоянно унижал меня. Говорил, что я человек низшего сорта. А молодые это и вовсе не люди. А я ему нужна только потому, что человекоподобные роботы запрещены законом.
Ал Дуб Ин развел руками:
– Я никогда не хотел сделать тебе больно.
– Я знаю, мой милый Ал, – ответила Д – 89/3, – если у меня нет нормального, человеческого имени это совсем не значит, что я не человек.
Д – 89/3 посмотрела на Вик, он понял, что надо сказать что-то умное, и он сказал:
– Разуметься, нельзя унижать человека исключительно за его отношение к трансплантации.
– Твой бывший был мерзавец, – серьезно сказал Ал Дуб Ин, хотя Вик и уловил в его голосе ноту неуверенности.
– И я так считаю, – ответила Д – 89/3 и как-то виновато улыбнулась.
Ал Дуб Ин радостный, что конфликт угас поднял бокал и кивнул Вику.
Вик посмотрел на Д – 89/3 и подумал, как и почему она сдалась. Была это глупость наивной юности, осознанный поступок дурнушки, желавшей стать красавицей или хладнокровный шаг стареющей красавицы он знать не мог. Но судьбы молодых были стандарты. Глупость, наивность и бедность были секретами вечной глупости. Конечно, были те, кто не мог ни оплатить телоимплантацию, ни перекредитоваться в ФРС. Такие впадали в псевдокому. Они не умирали окончательно, но их сознание жило. Таких присоединяли к специальные сетям и они зарабатывали просмотром бесконечных рекламных роликов, спортивных состязаний и ток-шоу. Когда они, наконец, зарабатывали на новое телоформу их воссоздавали.
Примерно такая же участь ждала самоубийц. Уже в 2150 году «Азбука» создала банк инфрадублей сознания и ДНК. Если кто-то и решался на самоубийство, его сознание и ДНК извлекались из хранилища, тело и сознание воссоздавались. Потом десятилетие несчастный самоубийца существовал в режиме псевдокому. Так он отрабатывал и новое тело, и операцию по воссозданию и реабилитацию. Те из самоубийц которые вернулись в общество боялись даже говорить об этом. «Азбука» работала хорошо. Очень хорошо.
– Мальчики, вы опять забыли обо мне.
Фраза вырвала Вика из размышлений. Он вскинул голову. Д – 89/3 стояла перед ними с бокалом виски:
– Мальчики, я хочу выпить за союз вечных и молодых. У нас есть много общего.
Сказав, это девушка глупо засмеялась.
– Да, за союз вечности и молодости! – крикнул Вик и засмеялся.
Ал Дуб Ин больно ударил товарища по ноге, но кивнул своей девушке.
«Три недели счастья, – понял Вик, – потом поездка в Полинезию. Пара лет житейской тягомотины. И полугодовой развод. Все как всегда. Ал Дуб Ин держит марку».
Вик вышел из жилища Ал Дуб Ина причудливой октайдерной формы. Формы жилищ менялись регулярно. Жители сами разрабатывали новый дизайн, долго его обсуждали и создавали новый дом. Постоянно по нейрофону шли шоу о лучшем доме в мире. Победители получали золотую или серебренную звезду над входом.
Вик жил в доме с тремя золотыми и одной серебряной звездой. Когда-то он этим даже гордился. Ох, и давно это было.
Вик не спеша шел. Хмель медленно уходил из головы, а Вик не хотел включать центр здоровья – хотелось отвлечься.
Он прошел два квартала. Слева прошелестел синий квадрокопер с тремя красными огнями. Вик подумал, что рановато для наблюдения – он еще не гулял и четверти часа. Все стало понятно через полсотни метров: за очередным домом веселилась небольшая компания. Квадрокоптер полетел обеспечивать их безопасность.
