- Котик, не топай, у твоей Лялечки головка бо-бо, — простонало небесное создание. Господи, я делю с ней кровать уже три года. Зачем? Почему до сих пор не дал пинка по силиконовой заднице? Может потому, что эта дура удобная, как фирменные трусы и такая же искусственная, дурацкая, слишком пафосная и ненастоящая? Иногда хочется надеть простые семейники, чтобы не было на них лейблов и прочей наносной роскоши. И сожрать вредную пышку, истекающую жиром, но гадски сладкую, от воспоминаний о которой чертовы боксеры, с именем известного модельера на резинке, становятся малы, как у прыщавого школьника. «Это наш Кузенька с жиру бесится» - простонал ехидный внутренний голос. Я хмыкнул. Прав, я чертовски прав, как и всегда. Я божество, а им как известно не пристало сомневаться и мучиться. Сам всего достиг, пер по головам напролом, не думая о том, что могу кого - то сожрать, работал локтями. Всего сам добился. И баба у меня должна быть под стать. Холодная, холеная стерва, а не квашня.
Я назло зашлепал босыми ступнями громче, чем обычно, с трудом борясь с чувством горькой злости и яростной уверенности в своей непогрешимости. Эта овца вытерпит все от меня, потому что я Федор Караваев.
Чуть не сломал щетку, остервенело счищая с зубов остатки вчерашнего загула и вкус чужих, похожих на толстых пиявок, надутых губешек своей любовницы.
- Вау,- заверещала Лялька где –то там в недрах огромной квартиры. Моей квартиры. Дверь открылась и в нее проскользнула чертова баба, сверкая в искусственном освещении сияюще-белой кожей.
- Я кажется не приглашал тебя,- выплюнул я, вместе с остатками пасты в раковину.
- Конечно же, я согласна, наконец-то. Я так долго ждала, милый. Ты пупсик, — обвив меня руками и ногами взвизгнула Лялька.
- С чем, что ты вперлась в моё личное пространство? – прорычал я. И мне показалось, что ванная вдруг раздулась в пространстве и сейчас лопнет. А объятия Ляльки, я ощущал как смертельные кольца питона, душащего свою жертву. На пальце этой дуры сверкало кольцо, переливаясь крупным чистым бриллиантом. Чужое кольцо. Обручалка невесты Франкенштейна. – Только размер нужно подогнать. Ты же не думаешь реально, что у меня такие сардельки?
- Кольцо сними,- прохрипел я, борясь с головокружением. – И никогда ничего не трогай в этом доме без спроса. Поняла?
- Боже, милый, прости. Ты хотел сделать мне... О, какая я дура,- прошептала чертова идиотка, прижимаясь ко мне своим, вылепленным руками хирургов, телом. Если я не отвлекусь, то просто лопну от ярости, вихрящейся в душе.
- Да, круглая дура. Хорошо хоть ты это осознаешь. Иди в кровать, быстро,- приказал я, отталкивая от себя глупышку.- Хотя...
Она не сопротивлялась, когда я толкнул ее на пол. Глупая, неужели и вправду думает, что я женюсь на ней, или на ком либо еще? Я животное, не способное жить в стае. Кот, который гуляет сам по себе. Мне не нужна самка, для продолжения рода. Мне никто не нужен.
Кольцо я убрал в сейф. Оно сейчас казалось мне отвратительным. Оскверненным, что ли? Давно пора было загнать его каким нибудь барыгам, выкинуть из памяти, как страшный сон. Но мне все время что – то мешало так поступить. Какой - то мистический рок.
- Я сейчас к маникюрше, на массаж, потом спа. Но вечером я вся твоя,- с придыханием шепнула Лялька целуя меня в щеку спустя полчаса. А я едва сдерживался, чтобы не вышвырнуть девку через порог, к чертовой матери.- Куда ты меня поведешь?
