Кино с президентом - страница 12

«Слава богу, пока не знает всей правды, – думал Кондратьев. – А то швырнул бы погоны мне в морду и был бы прав. Пока… Сколько продлится это “пока”? Во всяком случае, истина раскроется не раньше, чем он выйдет на службу и возьмется за дело, а там его уже ничто не остановит».

– Ты о чем задумался, друг? – слово «друг» Богатов произнес с такой интонацией, что Максима покоробило.

– Саня, во многом ты прав. Но я уверен, что докопаешься, для чего мутят воду и какую рыбку ловят. Откровенно говоря, там, – Кондратьев поднял указательный палец вверх, давая понять, о ком идет речь, – ждут именно такого исхода.

– А кто бы сомневался? Ждут они! Господи! С кем приходится работать? – со стоном, исходящим из самих глубин души, произнес Богатов, и в миг этого неосознанного, но искреннего упоминания о Боге его озарило. Все зигзаги судьбы не случайны: его подвели к чему-то важному, чего он не может не исполнить, и связано оно с взваливаемым на него делом. Понимание этого буквально влилось в него истиной, не требующей доказательств. Пораженный прозрением, Богатов, не мигая, смотрел перед собой.

– Саня, что с тобой? Тебе плохо?

– Да нет, уже полегчало.

Повернувшись к другу, он рассмеялся.

– Максимушка, – слова лились из него с явной издевкой, – а представляешь, сколько меня терпеть то придется, если их ожидания, – он поднял палец, копируя Кондратьева, – сбудутся? А с примером в назидание как быть? Ты пока подумай, а я быстро соберусь, подкинешь меня домой. В Управлении буду завтра утром. Или на службу надо немедля? А то могу! Не беда, что в пижаме, погоны-то есть!

Кельвин в третий раз прокручивал злополучный ролик, и с каждым разом осознание того, что прежде он уже слышал этот монолог, нарастало в нем с новой силой. Ранее ему неоднократно приходилось читать в прессе и Интернете негативные высказывания об Америке, а также видеть по телевидению выступления такого толка, так что озвученные здесь мысли были не новы. Барлоу старался не воспринимать их. Его занимала логика, ее переливы, стиль, особенности фраз – они были ему не просто знакомы. Память лихорадочно работала, пытаясь отыскать ответ, где и от кого он их слышал? Но его не было, хотя Кельвин чувствовал, что подошел к грани, за которой истина вот-вот откроется.

– Стоп! Это же «марксист»… Как я сразу не понял? Выходит, на совещании он припомнился неспроста. Подсознание догадалось, ему хватило увиденного фрагмента, вот только достучалось лишь теперь. Все-таки русские… Да, чутье у Стивена волчье. А если нет, и нас намеренно пускают по ложному следу, пытаясь выиграть время?

Вопросы и сомнения, сгущаясь и накапливаясь, все плотнее обступали Кельвина. Поднявшись со стула, он принялся неторопливо расхаживать по комнате – это помогало думать: «Ерунда, зарядить ролик высказываниями “«марксиста”, чтобы подсветить русскую версию? О нем мало кто знал, только наша группа в три человека, потом направление и вовсе свернули, посчитав неперспективным. Правда, некоторое время я продолжал его ковырять, из личного интереса. А может, – Кельвин вспомнил о Николе, – был кто-то еще, не спускавший меня с короткого поводка? Тогда информация о моем увлечении у них была. Но использовать ее спустя столько лет, чтобы подсунуть дезу?! Нереально! Во-первых, я вообще мог оказаться в стороне от этого дела; во-вторых, очень рискованно предполагать, что спустя столько времени в фальсифицированном выступлении я распознáю первоисточник. Бред. А главное, перевести стрелки можно проще: скажем, оставив концы кибератаки на российской стороне. Грубо, но надежно. Если и не поверим, то вынуждены будем отработать версию, а там можно вбросить липовое доказательство, и пошло-поехало. А если это не попытка подставить русских, а они сами? Как минимум один изготовитель ролика хорошо знаком с “«марксистом”, это факт. Перенести колорит и стиль его речи на фальшивку, не общаясь с ним, а лишь прочитав работы, невозможно. Если они изначально заинтересованы заставить нас копать во многих направлениях, оставлять “визитку” им не резон. Тогда выходит, что знакомец “«марксиста” без задней мысли использовал оказавшийся полезным материал, полагая, что нашей стороне сей персонаж неведом, и прокололся. А почему нет? Горят именно на мелочах.