Я не стала возмущаться. Молча отвернулась, предлагая себя обнять, однако брат не воспользовался моим предложением. Парень что-то сонно прошептал и отодвинулся от меня подальше.
Это последнее, что я запомнила, окончательно вырубаясь.
И представьте мой шок, когда утром эта гадина толкнула меня чуть ли не с ноги, яростным шёпотом требуя:
– Эй, ты? Как тебя там?! Собирай свои манатки и проваливай! Боже… я что? Тебя к родителям привёз? Чёрт… Мать меня убьёт… Эй! Кудрявая? Господи… и где вас таких только делают на мою голову?
Я уставилась в окно, окаменев под одеялом.
«Ох, ты ё! Это не Иван! Мать моя…»
– Да за что мне всё это?! Эй! Красотка!? Ты там проснулась? Вставай резче!
Несмотря на смехотворную ситуацию, я не могла сконцентрироваться на требованиях Дмитрия Зверева, лежащего прямо за моей спиной и толкающего прямо в неё. Слушала его голос и млела от затаённого восторга.
«Кобель, конечно, но он говорит со мной! Как я скучала по его голосу! Он, правда, немного изменился. Стал ниже… а утренняя хрипотца так и вовсе придаёт голосу мужественность, но… всё равно узнаваем и такой родной!»
– Я вижу, что ты не спишь! Хватит притворяться! Вали давай…
Медленно поправив колтун на кудрявых волосах, перевернулась на спину.
Дима подавился воздухом, потянул на себя одеяло, но я оказалась сильнее. Не хотелось как-то светить своим фривольным комплектом, купленным для души заядлой любительницы пеньюаров, каковой я себя считала.
– КИРА?! – Бледный, как стена, Димка свалился с края кровати.
Я прикрыла ладошкой рот, чтобы скрыть рвущийся из груди хохот.
– ДМИТРИЙ!?
Вскинув голову, увидела свидетеля нашего в Димкой утреннего аншлага.
В дверях с открытым ртом застыла красная от стыда тётя Катя.
– Это ещё что такое?! – Зашипела женщина на поднимающегося с пола сына. – Быстро вон отсюда! Господи! Только не говори, что ты, пьяный, завалился к девочке в комнату.
– Вообще-то это моя комната, – стиснув зубы, прошипел друг, на ходу запрыгивая в джинсы. – И я был не пьян. Каких-то пара стаканов…
– Стаканов чего? Давай-давай! Договаривай, сыночек!
«Сыночек», поморщившись, резко натянул футболку с модным принтом.
А я только сейчас оценила габариты Зверева.
«Ого! Это совсем не тот ботаник, которого я знала! Не представляю, что его так изменило: армия тому виной или что другое, но блин! Какой же он… МУЖИК! Плечи… торс с кубиками… шея. А руки? Как я вообще смогла одеяло отвоевать у этого здоровяка?» – Мои щёки вспыхнули от смущения.
– Мам… давай позже поговорим? – Дима покосился на меня и тут же нахмурился.
– Сын, ты вот скажи, во сколько заявился? И сразу развей мои страхи – не дошёл до кровати и уснул на диване…
– Мам, – Зверев фыркнул, поднимая с пола ветровку. – Ты диван этот видела? Я туда ещё помещаюсь исключительно в сидячем положении. И не надо бояться. Ничего не было… я бы…
Тётя Катя фурией вырвала из рук сына лёгкую модную куртку и пару раз звучно шлёпнула ею пригнувшегося Димку по спине.
– Зараза такая! Как мне Таше в глаза смотреть!? Суток не прошло, а он уже…
– Тёть Кать, – вступилась за Димку я, чувствуя странный подъём. Такое ощущение, что в прошлое вернулась. Тётя Катя воспитывает сына, а я предано защищаю друга. – Ничего такого тут нет. Димка мне, как брат. Мы же выросли вместе. Вы чего?
Семейный дуэт повернулся ко мне, вспомнив, что у их разбора полётов есть зритель.
Мать Зверева стушевалась, возвращая верхнюю одежду сыну, а вот Димка помрачнел ещё сильнее. Кажется, у него даже зубы скрипнули. Я не совсем поняла такую реакцию. Стало как-то даже неприятненько. Ещё одно напоминание, что моя помощь парню не нужна, как и присутствие в целом.
