– Почему ты сказал им, что ты один?
– Они не увидели вас с Биганом, и лучше пусть не знают – мало ли кто встретится им на пути и спросит лишнего. Нет никакой уверенности, что они не расскажут. Но проверять мою информацию не будут – она абсолютно не важна для их миссии.
– Ты говорил, что они действуют синхронно, а бывают сбои?
– Я ни разу не встречал.
– А сколько лет ты живёшь на этой планете?
– Двадцать пять, – Уган растягивал слова, будто думал, стоит ли рассказывать это Кирро.
– А сколько обычно живут люди на этой планете?
– Люди моего народа живут около восьмидесяти лет, кто-то больше, кто-то меньше.
– Есть ещё народы на этой планете? – лиственные деревья стали встречаться реже, на пути всё чаще попадались сосны и кедры, почва вновь стала более удобной для ног, земля – покрытой хвоей и прошлогодней листвой, трава – короткой и редкой, свет снова померк.
– Есть. Около десяти мыслящих народов, а также существа одиночные, что встречаются редко, или сущности, которых народом не назовёшь.
– Расскажешь мне о них?
– Ты их сам вскоре повстречаешь. Через пару часов наступит ночь, нам нужно дойти до оврага и устроиться на ночлег, иначе будем в опасности.
– Вроде не вечереет, почему ночь так скоро?
– Эта территория не принадлежит никому, поэтому день и ночь здесь не регулируется, время суток наступает внезапно, а вечер и утро вовсе отсутствуют. Мы сумели высчитать примерное время, которым можем располагать, перемещаясь по этим землям.
– Это здесь была чёрная ночь с яркими цветными звёздами, свет которых не долетал до земли?
– Да. Ты очнулся на Неприютных землях и путешествовал по ним, пока не встретил нас.
– А что за вой звучал ночью? Громкий и страшный?
– Я не знаю.
Бам! Гулкий удар раздался откуда-то слева. Барабаны. Кирро вспомнил, что Этхалиот говорила ему идти на них. Он свернул и быстро зашагал на звук, который усиливался, удары учащались, мужчина ускорился. Уган и Биган побежали за ним.
– Куда ты? – вскричал светловолосый.
– Барабаны, слышите?
– Нет! Никаких звуков! Тут тихо!
Но Кирро отчётливо слышал гулкие удары, что раздавались всё звонче и чаще. Звуки разносились уже громкой дробью, кажется, за небольшим ярко-зелёным лиственным деревом, или прямо в нём. Кирро подошёл к растению, но за ним ничего не было, он положил руку на шероховатый сухой ствол, не покрытый ветками, и почувствовал, как он вибрирует.
Через пару секунд барабанный гул стих. Ствол под ладонью задрожал сильнее и вдруг раскололся посередине с сухим треском. Путники закрыли глаза руками, а через пару секунд, когда древесная пыль рассеялась, увидели, что из продольной расщелины показалось что-то блестящее и длинное.
Кирро просунул руку в трещину, куда поместилась только ладонь, нащупал что-то гладкое и холодное. Лезвие! Он подцепил его ногтями и вытащил сияющий серебряный меч. Рана дерева затянулась на глазах, словно ничего и не было. Братья переглянулись.
– Тебе очень повезло. Мы не слышали никаких барабанов, но у тебя, видимо, есть какой-то помощник, которого можешь видеть и слышать только ты.
– Это нормально на вашей планете?
– Всякое случается. У меня и у Бигана такого никогда не было. Почему ты побежал на звук?
– Мне сказала старуха, приросшая к дереву.
– Этхалиот, – Уган чуть приподнял брови, но тут же вернул себе непринужденный вид.
Разговор не продолжился. Меч был серебристым, почти белым, ярким, лёгким и прочным. Правда, абсолютно гладким. Никаких узоров или клейма на нём не было, камни не украшали рукоять. Разглядывая его Кирро обнаружил, что поддевая лезвие ногтями, поранил подушечки пальцев. Боли не было. Биган указал на кровь брату.
