– И для кого это мы сегодня так старались? – не смог промолчать кузен, открывая для меня дверь машины и дёргая за высокий хвост.
– Тебя забыла спросить, можно ли мне накраситься, – съехидничала в ответ, стукнув его по руке.
– Да ладно, можешь не говорить, и так ясно, что несравненный Макс покорил-таки трепетное сердце нежной Нел!
– Договоришься, я тоже вас с Оливией какими-нибудь эпитетами награжу!
– Всё, мир! Я понял: потрясающий Бёрт неприкосновенен.
– Зря я из тебя мужика делала, молчащим и краснеющим ты мне нравился больше! – разобиделась я окончательно и отвернулась к окну.
– Ты не против, если мы подберём по дороге одного парня из нашей группы?
– Оу, у кого-то появился друг? – посмотрела я на братика.
– Не то что бы друг, так пообщались немного на вечеринке... – промямлил он, смутившись.
– Конечно, не против.
Новый знакомый оказался весьма симпатичным и разговорчивым парнем, разве что ростом не такой же высокий как Денни и... Макс.
Пока кузен вел машину, я полуобернувшись на переднем сиденьи увлечённо болтала с Олсоном об экономике. Надо же, я раньше его и не замечала, а он, между прочим, круглый отличник и великолепно разбирается в теме. Правда, под конец у нас всё же возник спор относительно теоремы Коуза. Братик в наши баталии не лез и лишь усмехался, поглядывая, с какой горячностью я отстаиваю свою точку зрения.
Даже добравшись до колледжа, мы так и не успокоились, и уже подойдя к двери, я, поняв, что дальнейшие препирательства бессмысленны, протянула оппоненту ладонь.
– Предлагаю заключить мир и остаться каждый при своём мнении!
Рассмеявшись, Олсон пожал протянутую ему руку и неожиданно дёрнул на себя, заключая в объятия.
– Мириться так мириться! – сообщил он и, не успела я расслабиться, скользнул ладонью по моей спине, пробираясь к попе.
Не успел! Его словно ураганом смело! Сначала на секунду зависнув, глядя на то, как Бёрт, уронив парня на мраморную плитку, пытается сделать из него отбивную, я закричала:
– Макс, не надо, прошу тебя, успокойся!
Словно придя в себя он замер, так и не донеся кулак до лица бедолаги, решившего за мной приударить и, оценив и так уже разбитый нос, что-то рыкнув, поднялся. А дальше... Всё пошло по уже знакомому сценарию: меня закинули на плечо и понесли в неизвестном направлении, с ноги открывая двери.
Пожалуй, я уже привыкаю к такому способу передвижения и горячей ладони на моих ягодицах. Забавно, но я только сейчас осознала, что Бёрт лапает мою попу не просто так, а придерживает юбку, не позволяя ей задраться и продемонстрировать окружающим трусики.
Наконец занеся в тёмную комнатушку, меня поставили на ноги и прижали спиной к стене, уперевшись руками по бокам от моей головы и нависнув надо мной всем немалым ростом.
Осторожно осмотревшись, насколько это позволяло загородившее обзор мускулистое тело, поняла, что в этот раз меня доставили в кладовку со сломанной мебелью. Посмотрев на взбешённого парня, я начала перечислять:
– Столовая, спортзал, деканат, ректорат...
– О чём ты? – прервал он меня.
– Считаю, сколько ещё осталось мест, в которые ты, дикий неандерталец, меня ещё не утаскивал.
– Он тебе нравится? – проигнорировали мою реплику.
– Макс, я его даже не знаю, – простонала я обречённо. – Мы полчаса назад познакомились, и говорили только об экономике. Я вообще не понимаю с чего он решил, что меня можно тискать.
Придвинувшись ближе, парень подцепил моё лицо и, очертив подушечкой большого пальца скулу, склонился, невесомым прикосновением пробуя мои губы на вкус. Его нежность обжигала, вызывая в моей душе ураган из противоречивых чувств. Сама не знаю, чего я хотела больше, чтобы эта неторопливая нежность продлилась, как можно дольше, или же сменилась на сметающую лавиной страстью?
