Кит, ловец букв - страница 3

Одиночество и монотонная работа не угнетали Кита. Он читал самозабвенно, упивался новыми и неожиданными находками. А в свободное время – гулял. Но не просто бродил, разглядывая плитку под ногами или окружающие пейзажи. Он гулял, останавливаясь напротив любопытных окон, за которыми виднелись книжные шкафы или сгорбленный над письменным столом человек.

– Так-так, – бормотал Кит, – это уже интересно.

Он зажмуривался и тут же улавливал ниточку повествования. Если то, что он разбирал, было хорошо, он довольно улыбался и возобновлял променад. Если же нет – он качал головой, но внутренне радовался предстоящей работе. Кит никогда не мешал писателям, никогда не переманивал строчки в невидимый коридор в тот же миг.

Но где-то месяц назад в мире слов что-то изменилось. Кит почувствовал это ночью, во время работы. Коридор дрогнул от наплыва гостей.

Рукописи. Сотня за день вывалилась на город. И с ними явно было что-то не так. Сила хаоса и разрушения вырывалась вперёд, завладевала умами пишущих. Кит с трудом вытащил клубок копошащихся строчек и закинул их в несколько десятков толстых тетрадей. Он взмахнул рукой, и дрожащие тетради тут же угомонились.

– Сейчас мы порядок наведём…

Рукописные слова – самые мощные и кусачие. Они не утратили свой первичный облик, данный им почерком определённого человека, они сильны, они, можно сказать, делят с хозяином одну на двоих душу.

Слова, толкающиеся теперь в коридоре, были жутко прожорливыми и буквально дрались на ножах с теми словами, которые думали иначе. Такого Кит никогда не видел раньше.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ 2

Кто был по ту сторону и управлял хаосом? Кит ещё ни разу не встречался с ним лицом к лицу. Он всё больше уверялся в том, что против него действовала уже не какая-то обезличенная и слепая сила, а воплощённая тьма. Вернее сказать, она нашла проводника, и теперь тот рос, упиваясь жужжанием диких слов в чернильной ночи. В кого воплотился проводник? Этот вопрос и мучил, и развлекал Кита больше всего. Поглядеть на зло в материальном виде всегда любопытно, хотя вряд ли стоит ожидать чего-то необычного. Чёрный костюм, украшения из серебра, острые белые зубы, тонкие губы, а волосы – обязательно цвета воронова крыла.

Кит усмехнулся. Он-то был посередине, между добром и злом, был хранителем, балансом, и мог отклоняться в нужную сторону, если требовалось. Поэтому его гардероб не ограничивался строгими рамками: он предпочитал хорошо проверенную временем классику. Твидовые костюмы, кепи (у него была невероятная коллекция!), пальто или плащ в холодное время года, полуботинки и бессменный портфельчик с рукописями. В качестве чего-то особенного Кит добавлял в образ какой-нибудь необычный аксессуар: брошь, кольцо, шарф. Сейчас его фишкой были круглые очки в оправе, стилизованной под оникс.

Да, сила хаоса выбрала для воплощения подходящий момент: золотистый и медленно увядающий сентябрь – любимое время года Кита. Всё в этом месяце напоминало настоящую жизнь: тёплые дни, солнечные и полные надежды; дождливые вечера, пропитанные тоской и простудами разных сортов; долгие ночи, в которых есть место бессонницам, любви и творческим поискам. Как написал когда-то Фрэнсис Скотт Фицджеральд: «С первым осенним холодком жизнь начинается сначала». Даже у того, у кого и жизни-то в обычном понимании нет.

⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀ 3

Книги стояли молчаливыми рядами и спали. Они любили ночь: темнота прятала их от любопытных взглядов посетителей, от необходимости быть всё время начеку. Знаете, ведь это малоприятно, когда кто-то близоруко щурится возле тебя, оценивает и примеряется; а потом вдруг выбрасывает руку, как щупалец, чтобы выхватить приглянувшийся экземпляр. Затем вгрызается хищными глазами в строчки, оценивая соотношение «название – содержание», и только потом щупалец принимает окончательное решение: оставить или забрать. В этот миг книга съёживается, потому что большинство книг по сути своей – интроверты и любят постоянство. Им нравится занимать отведённое место на полке у хозяина. Нравится быть единственным другом, которого дадут почитать только избранным. А вот все эти библиотечные перемещения из рук в руки (читай: из щупалец в щупальцы), честно говоря, довольно мучительны для многих.