– Не без этого. Есть технологии безотходного производства… – начал было Женя.
– Не продолжай, я в курсе, – перебила она, – но я тут ничем помочь не могу…
– Так на вашей территории…
– Повторяю: я этими вопросами не занимаюсь.
– А кто занимается? – не удержался от бестактности Женя.
«Ишь ты, какой страстный. И не испорченный нашими тонкостями. Надо, надо его к Лизке пристроить». Она помолчала, что можно было трактовать как реакцию на Женину наглость.
– Не помню я, – безразлично пожала плечами, – не мой вопрос. Ты у зама моего спроси, может, он знает.
При расставании она ещё раз подумала: «Надо, конечно. Надо связать этого перца с моей непутёвой. Но не торопясь, посмотрим, на что он горазд».
* * *
Зам был в курсе. Все нити управления, внешне похожего на полную вакханалию и беспредел с мусорными полигонами, весь контроль и, соответственно, дикая и плохо учитываемая прибыль были сосредоточены в руках группы очень высоких чиновников. Зам знал имя одного из них: Василий Степанович Шматко, бывший комсомольский функционер, курировал «Интурист», сейчас сидит в здании с несколькими редутами по периметру.
От подробностей зам воздержался, и Женя попросил Саврасова добыть, прокачать, вычислить – что угодно – на Шматко досье. Безопасник Саврасов сразу признался в бессилии:
– Ты хоть знаешь, кто он такой? А я этого Ваську лет тридцать знаю. Он сейчас так высоко сидит, что мне пробивать его – это приключений найти много и разных, притом сразу…
– А он Каледина знал, этот Вася?
– Ещё бы, даже слишком, но больше я тебе ничего не скажу.
– Чего-то ты пугливый стал очень.
– Ещё бы. Ты с моё поживи…
– Зарядил: «Ещё бы, ещё бы». На пенсию тебе пора.
– Ну, это не тебе решать, ты сам удержись.
Женя понял, что Шматко – как раз тот человек, который ему нужен. Он решил выйти на него через мать Лизы. Не могла она не знать Шматко, один из самых известных и скандальных мусорных полигонов находился на её территории. И то, что она вдруг забывчивой стала, «не мой вопрос…», говорит только об осторожности. Не хотела, чтобы информация от неё шла. Они ведь там, в своих чиновничьих кругах, тёртые все, лишнего не болтают.
Надо было, чтобы Лиза как-то ловко к матери подкатила, причину необходимо найти. То, что Шматко и Каледин в молодости были тесно связаны – а в этом после разговора с Саврасовым Женя был уверен, – надо использовать. Допустим, Гриша попросил Лизу найти возможность передать старому знакомому отца просьбу о встрече. Но сначала надо убедить Гришу. О своём будущем экологическом бизнесе он ещё не знает.
* * *
После ночи, проведённой Лизой в доме Калединых, всё понеслось как в ускоренной съёмке. Замелькали танцы под бухающую музыку и мясорубку световых зайчиков, соревнования по «текиле-бум», какие-то дикие и бессмысленные ночные гонки на «порше», где Лиза сидела рядом и рука её всё время норовила расстегнуть ему джинсы, приезды под утро домой и выслушивания упрёков бабки, которые случались всё чаще и становились всё настойчивее.
– Я думала, хоть один из Калединых порядочным окажется, а ты такой же, как папаша и братец. Что ты с собой делаешь, Григорий? На тебе вся ответственность, а ты куда катишься?
Он вяло отбивался, поначалу вполне миролюбиво. Обещал прекратить безобразия, взяться за ум и за «хвосты» в универе.
Лиза теперь бывала у них часто, ночевать оставалась уже не таясь. Постепенно конфликты становились жёстче, особенно когда Нина Марковна её приплетала:
