А сейчас она изменила своим принципам. Ну да ладно, на то и правила, чтобы их можно было нарушать!
* * *
Лола подошла к двери квартиры и нажала на кнопку звонка.
Обычно в ответ на это нехитрое действие из квартиры доносились следующие звуки: во-первых, мелодичная трель самого звонка; во-вторых, радостный заливистый лай Пу И, который кидался к двери, чтобы встретить любимую хозяйку и немедленно облизать ее маленьким шершавым язычком; в-третьих, хриплый голос попугая, который всегда старался быть в курсе событий и в центре внимания и при появлении Лолы непременно орал откуда-то сверху: «Пр-ришла! Пр-ритащилась, стар-рая кар-рга! Тр-ребую пор-рцию ор-рехов!» И наконец, после всех этих разнообразных звуков откуда-то из глубины квартиры доносился недовольный, заспанный голос Маркиза: «Лолка, ты что – своими ключами открыть не можешь?»
Но на этот раз все было совершенно иначе. Правда, дверной звонок прозвонил, но ни веселого лая Пу И, ни хриплых разбойничьих воплей попугая не последовало, зато раздался вполне бодрый и энергичный голос Маркиза:
– Входите, не заперто!
Лола заволновалась. Она толкнула дверь и вошла в прихожую.
Посреди прихожей стояли два чемодана и дорожная сумка, а чуть дальше прыгал на одной ноге Леня, пытаясь всунуть вторую ногу в коричневый итальянский ботинок.
– Лолка, это ты пришла?! – воскликнул он удивленно. – А я думал, это уже таксист приехал…
– А куда это ты собрался? – осведомилась Лола, оглядывая чемоданы и самого Маркиза. – И почему это ты не встретил меня в аэропорту? И самое главное – где собака?!
– Вот хорошо, что ты приехала! – проговорил Маркиз, всунув ногу в ботинок. – Я почему-то думал, что ты вернешься только через неделю. А я, понимаешь, уезжаю…
– Куда это, интересно? – проговорила Лола ледяным тоном. – И снова спрашиваю – где собака?
– Ну, не мог же я оставить Пу И без присмотра! – воскликнул Леня с излишней горячностью, по которой Лола сразу поняла, что рыльце у него, несомненно, в пушку. – Я хотел пристроить его к Виллине Никитичне, но они не поладили, так что пришлось… – Далее он пропыхтел что-то неразборчивое, потому что согнулся в три погибели, зашнуровывая ботинки.
– Еще раз, и по-русски, пожалуйста! – процедила Лола ледяным голосом. – Куда ты отправляешься, что сделал с животными и при чем здесь Виллина? Про встречу не спрашиваю, особо и не надеялась, знала, что ты все перепутаешь…
Увидев торопившегося на выезд компаньона, Лола тотчас выбросила из головы все нежные чувства, забыла даже, что соскучилась. К тому же она всерьез забеспокоилась о песике.
Виллина Никитична была их консьержка, довольно славная, хотя и не в меру любопытная особа пенсионного возраста, которая иногда весьма охотно за скромное вознаграждение поливала в их квартире цветы и вытирала пыль.
– Виллина обещала заходить два раза в день и кормить Аскольда, – ответил Леня с конца. – Аскольд наотрез отказался куда-то переезжать, он лучше поживет один и обдумает в тишине план своих будущих воспоминаний…
– Каких еще воспоминаний?! – рявкнула Лола, хотя и давала себе слово не поддаваться на такие примитивные провокации своего хитроумного партнера.
Леня, конечно, ужасно обрадовался:
– Как, ты не знаешь, что наш Аскольд давно собирается написать двухтомные воспоминания «Моя жизнь с гением»? Книга будет богато иллюстрирована, снабжена суперобложкой… за нее уже сражаются два крупных издательства!..
