Дитрих долго молчал. Потом все же сказал:
– А еще мне нравится нырять. И я люблю грибы. Хотите сказать, что это тоже не уродство?
– О вкусах не спорят, – мягко улыбнулся Геярр, после чего мечтательно посмотрел вдаль, – мне вот в свое время нравился мед. Причем прямо из улья. Чтобы пчелы в язык кусали, а сам язык в это время собирал сладкую мякоть. Не поверишь – голову терял от удовольствия. Но знают ли другие драконы о том, что когда-то их хозяин по ночам шарился по чужим пасекам и выедал весь мед? Конечно нет. Что до твоей любви к воде – возможно, однажды ты, мальчик мой, привнесешь нашей расе новые качества. Ведь драконы всегда были полноправными хозяевами неба, твердо ступали лапами по земле и владели огнем. А вот вода всегда была нашей слабостью, уязвимым местом, противовесом, который сдерживал нашу когда-то почти безграничную мощь. А ты… как знать, может, однажды ты это изменишь? И тогда драконы будут уже восхвалять небеса за твою инаковость.
Дитрих жадно поднял уши. Геярр сейчас почти затронул тему, от которой его отец всегда надежно ускользал. Убийца драконов. Геярр должен быть не просто живым свидетелем – но непосредственным участником этих событий.
– Так что поменьше обращай на эти слухи внимания. Поверь, они ни на чем не основаны. Впрочем, лишний раз дать понять герцогам, что язык все-таки стоит держать за зубами, не повредит. Если ты, конечно, не желаешь лично истребовать компенсацию за такое оскорбление. Если хочешь – я верну сюда Визенгаура. Выберешь себе хлыст по вкусу и будешь хлестать его до тех пор, пока не почувствуешь себя полностью удовлетворенным. И сам Визенгаур, кстати, с радостью на такое согласится.
– Почему? – Дитрих так удивился, что даже забыл про Убийцу.
– Да потому что ты бы избил его один раз – и на этом неприятности бы закончились. А за один только запрет в течение целых пяти лет обращаться в мэрию Валиро старик Эджио все это время будет тянуть из него жилы и нервы мотать.
– Не стоит, – покачал головой Дитрих, – мы не дикие звери, чтобы ударяться в подобную вакханалию. Да и потом, если Бежевому клану хватило глупости вырастить такого недоумка, а потом еще и поставить его во главе рода, – пусть несут за это ответственность.
– По-своему справедливо, – ухмыльнулся Геярр, – уж я прослежу, чтобы Бежевому герцогству эти пять лет жизнь медом не казалась.
– Но, пожалуйста, – внезапно попросил Дитрих, – я понимаю, что это не мое дело, и все же если они выберут нового главу, то… не усердствуйте.
– Да, наверное, это честно, – с улыбкой признал Золотой Хозяин, – что ж, в таком случае могу ли я рассчитывать, что ты не покинешь мой остров? Хотя ты и был бы в своем праве, но подобный жест стал бы унижением уже для меня, как для Хозяина…
– Нет. Но сегодня больше не хочу никуда идти, – сказал Дитрих, – я бы сейчас предпочел отдохнуть.
– Как пожелаешь, – кивнул Геярр, поднимаясь из-за стола. – В таком случае – не смею задерживать.
Уже выходя из кабинета, Дитрих внезапно со смутным раздражением осознал, что его в очередной раз ловко подцепили за нос и увели от опасной темы. То есть от Убийцы. Но в этот момент он увидел Меридию, которая, чуть не плача, дожидалась его за дверью кабинета Геярра, и прочее стало совершенно неважно…
