Перед его внутренним взором возникла бескрайняя степь и стая пещерных львов, лениво греющихся на знойном летнем солнце. Среди них были два детеныша. Один, весело прыгая по высокой траве, с любопытством совал свой нос в норки грызунов и при этом насмешливо рычал. Это была будущая львица, главный охотник стаи. Это она будет приносить добычу своему спутнику жизни. Подскочив к косматому собрату, она стала подбивать его на игру. Но, не добившись результата, стала задирать взрослого льва, шлепая лапой по его морде. Делала она это нежно, можно сказать даже любя. Тот опрокинул ее и, прижав лапой к земле, стал лизать длинным шершавым языком. «Пещерные львы тоже воспитывают детенышей в любви и строгости», – подумал Креб, любуясь картиной домашнего блаженства.
Мог-ур попытался избавиться от видения и вновь сосредоточиться на девочке, но картина осталась прежней.
«Урсус, – обратился Креб за помощью, – неужели Пещерный Лев? Женщине нельзя иметь такого сильного покровителя. Она же не сможет найти себе достойного мужчину».
Никто из их Клана не имел такого покровителя, да и в других Кланах таких людей были единицы. Он вновь восстановил перед собой образ высокой девочки с прямыми ручками и ножками, плоским лицом, выпуклым лбом и бледной безволосой кожей. Даже глаза у нее горели ярче обычного. «Из нее вырастет некрасивая женщина, – подумал Креб. – Такая, пожалуй, не приглянется ни одному мужчине». И мысль о том, что и его избегали женщины, даже когда он был моложе, невольно промелькнула у него в голове. «Возможно, ее тоже ждет такая участь. Что ж, поскольку Эйле придется прожить жизнь без мужской защиты, ей нужен сильный духовный покровитель. Но неужели Пещерный Лев?» Он постарался припомнить, не было ли когда в Клане женщины с таким тотемом.
«Но она из другого Клана, – напомнил он себе, – и, несомненно, дух-защитник у нее очень силен, иначе она не осталась бы в живых. Пещерный лев задрал бы ее насмерть. Он напал на нее, но не убил… хотя, может, и не нападал? Может, он ее испытывал?» Вдруг Креба осенила догадка, и все сомнения развеялись. Теперь он был уверен. Даже у Брана не останется сомнений. Пещерный Лев пометил девочку четырьмя параллельными рубцами, которые останутся у нее на всю жизнь. Именно такой знак Пещерного Льва Мог-ур вырезает на теле юноши во время церемонии посвящения – четыре параллельные полосы на бедре!
Они вырезались на бедре юноши, но она была девочкой с теми же знаками. И как ему это раньше не пришло в голову? «Должно быть, лев знал, что в Клане отнесутся к ней с недоверием, поэтому во избежание ошибки пометил ее сам, причем знаками, принятыми в Клане. Так он решил изъявить Клану свою волю. Он хотел, чтобы она жила с нами. Для этого он отнял у нее родных и близких. Но зачем?» И Мог-ур ощутил то же неприятное ощущение, что испытал после церемонии в день, когда нашли девочку. Он бы назвал его дурным предчувствием с оттенком некой безмятежной надежды.
Мог-ур стряхнул с себя это ощущение. Еще никогда прежде тотем не проявлял себя так явно. Именно поэтому Креб пребывал в некой безмятежности. «Значит, покровитель девочки – Пещерный Лев. Он избрал ее так же, как Урсус избрал меня», – заключил Мог-ур, уставившись в пустые глазницы черепа. Всякий раз, постигая волю духов, он не уставал восхищаться тем, как они заявляли о себе. Теперь все стало на свои места. Он был спокоен и одновременно потрясен. Зачем девочке потребовалась такая сильная защита?
