Кларица (сборник) - страница 4

Конечно, Вигда не эталон, и у Кларицы в мыслях не было ей во всем подражать. И Вигдины рассуждения о замужестве – надо правильно к ним относиться. Не самоцель это вовсе. Да и Вигда на том не настаивала: омут, в который придется скакнуть; хоти, не хоти – когда жизнь так устроена. Но у Вигды, в отличие от родителей, есть смелость омут омутом называть. А они: поступай, мол, как мы. Будто кто-то сказал, по-другому нельзя?! Мол, поступишь иначе – жизнь прахом пойдет.

В общем, хотели родители или нет, но к тому, что Кларица оставила дом, сами масла подлили.

– Попытайся. Еще приползешь! – на прощанье сказал ей отец.

Но Кларица не приползла. Хотя диву дается, что выстояла. Случались минуты – белугой хотелось завыть! Никогда прежде не оставалась она одна, всегда был кто-нибудь рядом. И о деньгах никогда не задумывалась. Скажет отец: – Денег нет! – и закусит губу: обойдусь я без куклы. А потом деньги появятся, и отец ее за руку и в магазин: – Выбирай, ты вот эту хотела? – И Кларица выбирала и радовалась, что деньги теперь, значит, есть. Но самой их добыть? Сделать что-то такое, за что деньги вот эти заплатят?.. И после ухода из дома – бывало, что в холодильнике шаром покати. Кроме банки с шипучкой, лишь лед там на стенках. Но потом как-то стало устраиваться: девчонки в том-сем помогали; лишнюю смену за кого-нибудь отдежуришь – и к зарплате прибавка. И в холодильнике сыр и масло стали появляться. А то и мяса кусок, и бутылка вина. Можно кашу сварить и котлеты пожарить. И на платья научилась выкраивать. И на серьги, как Вигда сказала… Да, собственно, благодаря Вигде – больше всех она участия приняла – и удалось продержаться. На любой случай у нее припасено что-то было: где дешевле купить, и рассрочку оформить. Без процентов почти. И хорошие вещи.

И жизнь стала, в общем, налаживаться. Квартирка – клетушка. Но это – пока. Стали появляться знакомые. Ухажеры не бог весть какие, но в кино иль кафе вполне можно сходить. Как в той конторе, откуда ей сказали спасибо, она их теперь не спешила отваживать. Понимать начала, что Дорлин – не медвежья берлога, из какой родители ее привезли, здесь другие уклад и порядки. Здесь кто побогаче, шустрей, половчей, такие соблазны – кричи караул! Казино, рестораны, концертные залы!.. Не просто, конечно, до всего этого дотянуться, но под лежачий камень вода не течет. Вопрос лишь в одном: как его с места сдвинуть? А покамест, не напрасно же время терять, вечером на улицу можно выйти: прогуляться по скверу, на рекламу взглянуть, за столик присесть, кофе чашечку выпить. А вдруг тебя кто на заметку возьмет.

У Кларицы красивая фигура… Что было откровением. Она это от Вигды узнала, а раньше считала: коряга корягой. Посмотришь на девчонок вокруг: ущипнуть есть за что, одна и другая уже лифчик носят, а Кларицу от зеркала ветром сдувало. Селедке, и той бы могла позавидовать: грудь не растет; руки, ноги как спички; всё в рост подалось, аж отца переплюнула. А мама и вовсе (без шпильки – как можно?): – С тобой говорить, очи к небу таращи.

Но когда с Вигдой познакомилась, все с головы на ноги перевернулось.

– Фигура – как шляпа, на всё своя мода, – объяснила подруга. – Раньше, – говорит, – такие шляпы носили, лица не видать. И одежки под стать: чем меньше покажешь, цена тебе выше. Любая кикимора нарасхват сразу шла, если ее приодеть умудрялись. Ну а нынче не так, товар должен быть виден. И когда складки жира, второй подбородок, и вымя коровье – плохи твои шансы. Раньше баба – рожать, в том ее назначенье. Значит, кровь с молоком – иль потомство гнилое. А теперь – не рожай, не заставит никто, лишь красивою будь, чтоб эстетики больше. И твоя худоба, – продолжала подруга, – загляни в магазин, на любой упаковке: тут калории две, там – одна, вовсе пшик. Все журналы полны, как диету держать. Книг других давно нет! – кто их станет читать? – подавай всем одно: то не ешь, то не пей. Лишь в две дырки сопи; прыгай, бегай, ходи. Вес сгоняй, уменьшай, как доска плоской будь. Повезло тебе, в общем, ценить это надо.