Родная столица встретила неприветливым холодным дождем. Поздняя осень не собиралась радовать ни последним солнечным лучом, ни яркими листьями на деревьях, ни добрыми вестями. Как только самолет приземлился и она включила телефон, даже еще не успев забрать багаж, вновь раздался звонок. Откуда-то она заранее знала, что это за звонок. Будто физически почувствовала непоправимое. Его трель отозвалась ледяным ознобом вдоль позвоночника и болью в груди.
– Кристиночка… – раздался в трубке заискивающий и слащавый голос мачехи, каким она всегда с ней почему-то говорила. – Крепись… Папа умер…
Во рту тут же пересохло, мышцы ослабли. Она остановилась, не чувствуя, как потоком движущиеся мимо нее люди цепляют и задевают ее, непрерывно обтекая со всех сторон.
– Что?.. – непонимающе пролепетала она, пытаясь собраться с мыслями. – Я… я еще не выехала из аэропорта. Буду только через пару часов… Куда мне ехать? В больницу?
– Да, если хочешь попрощаться. Он будет в морге ЦКБ. Тебя пропустят.
В трубке повисло молчание.
– Соболезную, моя милая, – выговорила наконец Лариса.
– Я… т-тоже вам соболезную, – через силу выговорила Кристина не своим голосом и больше не смогла терпеть – сбросила звонок.
Опустошенная и расколотая на части, Кристина добрела до ближайшего свободного сидения и опустилась на его край. Как давно она привыкла быть одна, рассчитывать только на себя, жить вдали от дома и от родных… Но сейчас все равно накрыло чувством полной растерянности. Как теперь жить? Как она справится? Почему он ушел так внезапно, и почему она только сейчас осознала, как он ей нужен?! Тут же обрушились обрывки воспоминаний, безжалостно счастливых и одновременно разрывающих сердце… Из глаз хлынули слезы, и это было знаком к тому, что больше нельзя медлить, потому что она должна быть там, рядом с ним. От жуткого осознания, что он больше ее не ждет, боль буквально оглушила. Чтобы вытянуть себя из этой черной пропасти отчаяния, она вся собралась и заставила себя действовать, делать хоть что-то. Подскочив с сидения, все также обливаясь слезами, она двинулась к транспортеру забрать свой багаж, выискала небольшой чемодан среди сплошного потока чужих вещей и поспешила к выходу. Первое попавшееся такси приняло в свой уютный замкнутый мир.
– Центральная Клиническая Больница, – назвала она пункт назначения водителю, конечно, даже не зная адреса. Закрыла глаза, откинула голову на подголовник и позволила горю и воспоминаниям завладеть собой. Спустя пару часов, усталый врач в темном ночном коридоре реанимационного отделения сообщил ей причину смерти – диабетический кетоацидоз. Она не сразу вникла, о чем идет речь, но в процессе объяснений вспомнила, что у отца был сахарный диабет. Она всегда считала его достаточно разумным, чтобы следить за своим здоровьем, но, возможно, тут она и сама была виновата… Никогда особо не интересовалась его жизнью и проблемами, как и он ее. По сути они давно стали посторонними людьми. Но как так могло получиться, если теперь ей так больно?
Она покинула больницу уже за полночь, чувствуя себя потрясенной и потерянной. На удивление, в сумочке вновь раздался звонок мобильного. Звонил один из сводных братьев.
– Как ты? – не поздоровавшись, спросил Матвей, с которым они тоже не общались сто лет, хотя и пытались быть друзьями когда-то.
– Я не знаю… – выдохнула, всхлипывая.
– Соболезную. Держись.
