– Если я вам что-то скажу, вы это кому-нибудь расскажете? – спросил он.
– Разумеется, нет. Все строго конфиденциально.
– А что это значит?
– Ну, попросту говоря, это значит, что я никогда не могу повторить то, что ты мне расскажешь, если ты не разрешишь мне это повторить.
– Никогда?
– Никогда. Это все равно что говорить с врачом или священником. Все держится в строгой тайне. Понял?
– Думаю, да. Ни при каких обстоятельствах…
– Никогда. Ни при каких обстоятельствах я не могу никому рассказать то, что ты мне доверишь.
– А что, если я расскажу вам что-то, чего никто не знает?
– Я не имею права повторить это.
– Даже то, что хочет знать полиция?
– Даже это. – Сначала Реджи забавляли его вопросы, но его настойчивость стала озадачивать ее.
– Что-то, что может вовлечь вас в большие неприятности?
– Я не могу это повторить.
Марк не мигая смотрел на нее какое-то время и решил, что ей можно доверять. У нее было хорошее лицо и добрые глаза. И еще с ней было легко разговаривать.
– Еще вопросы?
– Ага. Откуда такое имя – Реджи?
– Я несколько лет назад сменила имя. Меня звали Регина, и я была замужем за врачом. Потом случилось много плохого, ну и я стала Реджи.
– Вы развелись?
– Да.
– Мои родители тоже развелись.
– Мне очень жаль.
– Тут не о чем жалеть. Мы с братом ужасно радовались, когда это случилось. Отец здорово пил и бил нас. И маму тоже. Мы с Рикки всегда его ненавидели.
– Рикки – твой брат?
– Да. Это он сейчас в больнице.
– Что же с ним случилось?
– Это тоже часть длинной истории.
– Когда же ты мне ее расскажешь?
Марк немного поколебался. У него еще оставались кое-какие сомнения. Он еще был не готов все выложить.
– А сколько вы берете?
– Не знаю. Зависит от дела.
– А какими делами вы занимаетесь?
– В основном делами, связанными с детьми, над которыми издеваются или которые лишены присмотра. Брошенными детьми. Врачебными ошибками, связанными с младенцами. Но в основном случаями издевательства над детьми. Бывают очень сложные дела.
– Здорово, потому что и мое дело очень сложное! Один человек умер. Один – в больнице. А полиция и ФБР рвутся допросить меня.
– Слушай, Марк, наверное, у тебя нет больших денег, чтобы нанять меня, так ведь?
– Нет.
– Формально ты должен мне заплатить что-то вроде аванса, и, как только ты это сделаешь, я становлюсь твоим адвокатом и мы можем начать работать. У тебя есть доллар?
– Да.
– Тогда дай мне его в качестве аванса.
Марк достал из кармана доллар:
– Это все, что у меня есть.
Реджи не хотелось брать у мальчика последний доллар, но ей пришлось это сделать, потому что этика есть этика, а это, судя по всему, все, что он ей когда-либо заплатит. Кроме того, он так гордился, что нанял адвоката. Она найдет способ вернуть ему этот доллар.
Она положила купюру на стол и сказала:
– Ну вот, теперь я твой адвокат, а ты – мой клиент. Давай послушаем историю.
Он снова полез в карман, вытащил оттуда смятую вырезку из газеты, которую утром принес Гринуэй, и протянул ее Реджи.
– Вы это видели? – спросил он. – Было в утренней газете. – Рука с газетной вырезкой дрожала.
– Ты напуган, Марк?
– Вроде того.
– Попытайся расслабиться, ладно?
– Ладно. Попытаюсь. Так вы это видели?
– Нет, я еще не видела газет. – Она взяла вырезку и прочла ее. Марк внимательно наблюдал за ней. – Ясно, – сказала она, закончив чтение.
– Тут говорится о трупе, который нашли два мальчика. Ну так вот, это я и Рикки.
– Разумеется, неприятно было обнаружить труп, но ведь это же не преступление.
