– Я еду.
– Но с тобой нет даже Гленна, которому вверена обязанность хранить твою жизнь. А мой отец… ты же сама видишь, насколько он христианин, ему в голову не придет…
– Не упрашивай меня остаться, Шиада. Я решила.
– На дорогах небезопасно, сестра. Мы обе знаем. Сюда нас сопровождали друиды Ангората, мужи, обученные не только таинствам, но и силе, а одна ты можешь и не добраться до дома.
– Ты недооцениваешь мои силы.
– А ты чересчур беспечна, Ринна.
– Я Вторая среди жриц, Шиада, помни, с кем говоришь.
– Я никогда о том не забываю. Только поэтому и прошу подождать. Вторая среди жриц должна выжить, Ринна. Твоя судьба слишком ценна для Богини, чтобы швырнуть ее в ноги Старухи Смерти.
– Если у Праматери есть для меня назначение, Она убережет меня.
– Ринна…
– Шиада! Не думай, что ты знаешь больше моего только оттого, что тоже от священной крови! Ты можешь быть тысячу раз женщиной из рода Сирин, но я – Вторая из жриц, и не тебе учить меня, как доверять Всеединой. Мать богов и людей всесильна! Если я нужна Ей, Она позаботится обо мне.
– Так ты называешь это доверием?
Пыл Ринны немного угас.
– Не знаю, как еще назвать. Я все время слышу зов Матери. Она требует от меня возвращения на остров. Я бы уехала раньше, но это было бы неуважительно по отношению к Мэррит. Она мне родственница и рождена Верховной жрицей. По ее просьбе я осталась на свадьбу кузена, но дольше не задержусь.
– Дорога на Ангорат лежит на юг.
– Я знаю тракт, – отстраненно, облекшись в чары недостижимого величия, ответила Ринна.
– На юге племена саддар, сестра. Постарайся поберечься и держаться бездорожья. Остальное я доверяю Ей.
Молодая женщина кивнула молча.
– Пойдем позавтракаем, госпожа, – официально обратилась Шиада. – После я сопровожу тебя до границ герцогства.
Ринна спускалась по лестницам первая, как и полагается наследнице Верховной жрицы Ангората. Шиада шла следом.
Шиада вернулась в дом отца ночью следующего дня. Дюжина воинов Рейслоу по настоятельной просьбе жены и дочери отправилась дальше сопровождать Вторую среди жриц до границ Иландара.
Жрица спешилась и взяла лошадь под уздцы. Шла мимо оружейных, складов и других вспомогательных и охранных помещений. Из караулок доносились гомон и смех подвыпивших стражников. Уставшая и замерзшая, кутаясь в дорожный плащ, девушка достигла стойл. Будить конюха не стала – подвязала кобылу сама. Самое время отдохнуть, подумала она. С завтрашнего дня жрица не будет есть и пить и не скажет ни слова. Ей предстоит молитва, а боги всегда лучше слышат в тишине.
Если будет на то воля Праматери, Ринна выживет. Вторая среди жриц должна выжить.
За следующим завтраком Рейслоу одобрительно оценил молчание дочери – самое оно для женщины промолчать. К тому же для жрицы… эх, и как он мог уступить тогда жене и позволить увезти Итель в обитель демониц? Надо было отослать ее в монастырь…
Минувшим утром многие из гостей двинулись в путь по домам. Задержались только Лигар с Кэем.
В середине трапезы Рейслоу наказал дочери провести день с невесткой, но жрица решительно развела руками. Элайна, обеспокоенная и обиженная, обратилась к свекрови.
– Я обидела ее чем-то?
– Нет, – ответила герцогиня, с трудом вспоминая подлинный смысл безмолвия. – Это ритуальное молчание, накапливающее силу.
Рейслоу нахмурился и прочел нотацию о том, что послушные дочери так себя не ведут. Неожиданно замолк посреди третьей фразы, ударил кулаком по столу и прогремел:
