Эддик успешно справился с досаждавшим узлом и выбрался из штанин. Элейна ощутила, как к щекам приливает румянец, а с ним заодно и смех. Обнаженный воздел над головой кулаки и заревел.
– Обожаю, когда он так делает, – сказала Теддан. – Красивый мужчина.
– Какой-то выбритый медведь.
Кто-то еще из молодежи начал стаскивать с себя одежду, и Элейна чуточку придвинулась, чтобы лучше видеть. Второй был тоньше и порыхлее, но упущенное животной природой восполнял куражом. Стоящие полукругом отступили, давая место намечаемой схватке. Эддика все эти приготовления, похоже, приводили в восторг довольно двусмысленным образом.
– Боже мой! – воскликнула Элейна. – Беру все назад. Это же смехотворно.
– Только бы он тебя не услышал. Ты ранишь его чувства, – хихикнула Теддан.
Элейна прежде видала голых мужчин, но всегда в обстановке представления или праздника. Ритуала со своими ожиданиями и правилами. Здесь было другое. Двое принялись кружить напротив друг друга, руки раскинуты, губы насмешливо сжаты. Элейна сперва пыталась не глазеть на них слишком пристально, но потом за этим себя и застигла и отпустила вожжи с концами. Она таращилась на нагие тела, на то, как с каждым шагом сотрясались их бедра. Насилие и уязвимость, а еще дикая странность этой минуты не давали отвести от парней взгляда. Невольно она клонилась все ближе.
Что-то произошло, какая-то не видимая ей техническая оплошность, и два борца напрыгнули друг на друга. Замолотили длинные руки, пытаясь закрепиться на телесах соперника. Эддик взвыл и сместил свой вес. Его противник низко нагнулся и – напрягая спину, ноги и ягодицы – попытался вытолкнуть крупного мужчину в шлюз и темную воду. И почти получилось. Сборище заулюлюкало.
– Кто-нибудь нас точно услышит, – сказала Теддан и будто напророчила – ее слова прорезал свист.
А после прогремел голос:
– Это городская стража! Первый, кто станет сопротивляться, получит в брюхо мечом!
Теддан выпалила непристойность и повернулась. На полу корабельного сарая гуляки превращались в неуправляемую толпу, хлынув сперва к одному выходу, затем к другому. Теддан подтолкнула Элейну, и вместе они пошли вверх по ступенькам, подальше от этого хаоса, в темноту.
Опять свистки. Элейна не угадала бы сколько, но больше двух. Наверху лестницы маленькая дощатая платформа давала доступ к цепям и канатам. Внизу два синих плаща городской стражи орали, обнажив клинки. Свистел теперь только один, но он призовет других, если те окажутся достаточно близко.
– Не беги. Тихо, – сказала Теддан. – Они нас не видят.
Элейна была искренне убеждена, что это неправда. Она продвигалась по голым доскам дюйм за дюймом, глядя вниз, на каменные плиты. Пыль и копоть заполнили воздух. Кто-то кричал. Кто-то надсадно вопил. Она медленно, долго вдыхала, выпуская воздух сквозь зубы. Расстояние от нее до пола сарая казалось куда большим, чем при взгляде снизу на потолок. Ниже ее некоторые беглецы спрыгивали с канатов, раскинув руки, словно стремились обнять землю. А она брела вперед, по чуть-чуть, убежденная, что новый шаг непременно ее опрокинет. И зашла достаточно далеко – под ней уже был шлюз. Черная с серебром вода мерцала в лучах фонарей.
– Ты что делаешь? – спросила громковато Теддан.
Кто-то из синих плащей посмотрел наверх:
– Эй! Вы, двое! А ну, к чертям, спускайтесь оттуда!
Элейна оглянулась. Теддан выпученно смотрела на нее из-под маски.
