– Теперь я точно не выйду из машины, как бы меня не уговаривали. Ну, вас к чёрту! – Пообещал Илья.
– И это ещё не всё! – Продолжал Сакатов.
– Смотрите! – Вскрикнул Дениска и показал рукой на обочину.
Мы обернулись и увидели там кучу щебня, поросшую чахленькой травой, среди которой поблёскивали стеклянные осколки.
– И что? – спросил Илья.
– Папа, остановись! – Дениска чуть ли не на ходу попытался открыть свою дверь.
Илья, чертыхнувшись, остановился и сдал задом к куче щебня. Дениска выскочил из машины и кинулся к ней. Он в два прыжка забрался на кучу и склонился над чем-то, загородив нам весь обзор.
– Началось. – Безрадостно проговорил Илья, но тоже вышел из машины.
Дениска торжественно поднял руку, в которой держал какую-то небольшую чурку, завёрнутую в облинялую синюю тряпку. Мы с Сакатовым тоже вышли из машины. Сакатов взял у Дениски чурку и развернул тряпку. В ней лежала грубо выстроганная деревянная кукла, с нарисованными круглыми чёрными глазами. Руки и ноги у куклы были тоже выкрашены чёрной краской.
– Молодец, Дениска. – Похвалил его Сакатов – Это не игрушка. Похоже, это тотемная кукла. Оля, посмотри-ка, ничего не почувствуешь? – Он протянул мне куклу.
Только я взяла её, как сотни иголок забарабанили по подушечкам моих пальцев, и не просто забарабанили, а заставили дрожать мои руки. Это говорило о том, что кукла крепко заряжена колдовством.
– Ого, даже я вижу, как ты отреагировала на неё. – Присвистнул Илья.
– Вот и начало нашей истории. Она не просто здесь лежала. – Задумчиво проговорил Сакатов.
– Она не лежала, а стояла. – сказал Дениска. – И она враз появилась, не было, не было, а потом я её увидел.
– Как это? – не поняла я.
– Ну, мы мимо проезжали, я посмотрел на кучу, там всякие стёклышки переливались под солнцем, а потом, бух, и вижу, синяя тряпка стоит среди них, и из неё чёрные глаза смотрят. А как мы отъехали подальше, она враз пропала. Когда я подошёл к куче, её тоже не сразу видно было, но я запомнил, где она стояла, протянул руку, нащупал её, а потом уж только увидел.
– Да ты по стопам своей тётки пошёл! – Криво усмехнулся Илья. – С почином! Теперь у нас в семье двое будут по углам чертей высматривать. Тенденция, однако.
– Она обозначает свою границу. – Заключил Сакатов. – Только вот в какую сторону?
– В деревенскую, скорее всего. – предположила я.
– Скорее всего, да. – Согласился со мной Сакатов. – Или наблюдает, кто в деревню едет.
– И что нам теперь с ней делать? – спросила я его. – Не с собой же её брать? И здесь не хочется её оставлять, понятно, что не для добрых дел она тут оставлена. Больно она нашпигована колдовством.
– Сожжём? – Подбросил идею Илья. – Тотемная она, или не тотемная, огонь её безвозвратно уничтожит.
– Безвозвратно уничтожит, да, но и безвозвратно закроет путь тому, кто нечаянно остался на её территории. Это так работает. – Сообщил Сакатов. – Надо её пока здесь оставить. По крайней мере, пока обратно не поедем.
– А будет ли тогда у нас обратный путь? – засомневался Илья. – Мы её тут все помяли, рассмотрели, она нас запомнила. Нет, её надо нейтрализовать.
– Успеем. Надо поставить на место. – Стоял на своём Сакатов. – Мы хотим в этом разобраться, или как? Если она сгорит, она и все следы пропавших людей заметёт. Дениска, иди, поставь её на место, как стояла.
Сакатов снова закутал куклу в синюю тряпку и протянул её Дениске. Тот опасливо взял её двумя пальцами и поставил на кучу. Кукла упала. Он снова ей поставил, сместив немного вправо, но кукла никак не хотела стоять, каждый раз падая на кучу. Мы все по очереди пытались её установить, выровняв площадку под ней. Увлечённые этим процессом, мы и не заметили, что уже не одни. Позади нас раздался кашель, и мы услышали невыразительный женский голос:
