Клуб сочинителей эротики. Главы и интермедии - страница 2

«Постойте», – она попыталась прекратить все это, но нет, никакая сила уже не могла его остановить.

«Меня зовут Алексей. И я журналист. Писательство – вернее, графомания, – это то, с чем я никак не могу совладать. Буквы постоянно сыплются из меня, и мне совершенно все равно, о чем писать», – тараторил он.

«Погодите», – она опять хотела его остановить, и на этот раз он остановился. – «Вы хотите сказать, что не чувствуете в себе призвания писать эротику?»

«Я вовсе не это имел в виду!» – воскликнул он, и тут же заметил, что официантка опять направляется к их столику. Она выросла перед ними – серьезная и непреклонная, и он попросил ее повторить заказ. Карина удивленно посмотрела на него, но он прошептал ей: «Я вас угощаю».

«Так что же вы имели в виду?» – спросила Карина, когда официантка исчезла за стойкой.

«Я имел в виду, что мне нравится писать эротику. Но мне нравится писать и самые разные тексты, совершенно другие, иногда даже откровенно скучные».

«Например?» – губы Карины слегка задрожали, она медленно улыбнулась. Когда он заметил эту улыбку, у него словно гора упала с плеч. Невероятно, это невероятно, что она улыбнулась. Какое счастье, подумал он.

«Например, статьи о технике, об играх, об экономике…»

«Странно. Ведь это очень разные тексты», – заметила Карина.

«А вы? Что делаете вы, когда не пишете эротику? Как вас зовут?» – спросил Максим.

«Меня зовут Карина. Но, конечно, фамилия у меня не Лютая, это мой шуточный псевдоним», – она продолжала улыбаться, и он ощущал какой-то странный подъем, острую радость от того, что они сидят с ней вместе здесь, что решили выговориться, что молчание последнего года по поводу Клуба и всех его правил, наконец, было нарушено. – «Я только и делаю, что пишу стихи. И это эротические стихи. Я ни разу не решалась читать их в клубе, потому что у меня ощущение, что я одна там пишу стихи. Кроме того, в клубе есть еще только две женщины, кроме меня, остальные все – мужчины. И я не чувствую себя уверенной в этой компании. Да и женщины эти… Другие…» – она замялась.

«Да они лесбиянки!» – воскликнул Максим.

«Ну, да, кажется, лесбиянки», – кивнула Карина. – «Так что мне вообще как-то не по себе. Как будто я там совсем одна».

«А на что вы живете?» – спросил Максим, и тут же осекся. – «Извините, я лишь хотел спросить, кто вы по профессии в обычной жизни».

«Я никто», – Карина пожала плечами. – «Я просто пишу стихи. А живу я на деньги, которые заработала когда-то, когда была главным бухгалтером».

«А вы можете прочитать мне ваши стихи?» – попросил Максим.

«Вы знаете, у меня странная особенность. Я не могу запомнить свои стихи. Они какие-то… не запоминающиеся для меня. Вроде бы, надо, чтобы хорошо выступить перед публикой. Но я не могу».

«Обещайте мне, что вы прочтете стихи на собрании через неделю… И – по-моему, можно читать с листа или с гаджета, все же так читают», – вдруг сказал Максим.

«Ну, все, кто пишет прозу. А я-то – нет. И потом. Я не могу. Я не готова», – улыбка пропала, теперь Карина была очень серьезна.

«Пожалуйста. Вы очень поможете мне двигаться дальше. Я не знаю, что мне делать с моим «Эротическим Цирком». Мне нужно вдохновение. Мне кажется, вы могли бы меня вдохновить на продолжение».

«Максим. То есть, Алексей», – начала было Карина, но он ее перебил:

«Леша, просто Леша. Только не в Клубе, а здесь, за его пределами».

«Леша. Лешенька. Это не честно. Вы на меня давите. Вы на меня слишком рассчитываете. Это огромная ответственность. А ведь мы с вами совершенно незнакомы. И не должны знакомиться. Мы не должны были здесь сидеть и разговаривать».