– М-м, возможно и так. Это, должно быть, сложно. Но и увлекательно, я полагаю?
– И я полагаю, – соглашается Донна.
– Говорят, ему проломили голову, – продолжает Элизабет. – Большим гаечным ключом. Вы подтверждаете?
– Без комментариев, Элизабет, – произносит Донна.
Элизабет отрывается от блокнота, чтобы снова взглянуть на нее.
– Вам не хотелось бы принять участие, Донна?
Донна барабанит пальцами по столу.
– Окей, предположим, мне хотелось бы участвовать в расследовании убийства…
– Вот именно, давайте предположим. С этого и начнем – и посмотрим, к чему это нас приведет.
– Вы понимаете, как работает отделение полиции, Элизабет? Не могу я взять и попросить, чтобы меня приписали к определенному расследованию.
– Ох, господи, – улыбается Элизабет. – Об этом не беспокойтесь, Донна, это мы всё устроим.
– Вы устроите?
– Думаю, да.
– Как? – спрашивает Донна.
– Ну, способ всегда найдется, верно? Но вам это будет интересно? Если мы устроим?
Донна оглядывается на тяжелую дверь – она плотно закрыта.
– Когда вы могли бы это устроить, Элизабет?
Элизабет бросает взгляд на часы и чуть заметно пожимает плечами.
– Скажем, через час?
– И об этом нашем разговоре никто не узнает?
Элизабет прижимает палец к губам.
– Тогда да, да, пожалуйста. – Донна открыто и честно протягивает к ней раскрытые ладони. – Мне очень, очень хотелось бы ловить убийц.
Элизабет, улыбнувшись, прячет блокнот в карман.
– Вот и здорово! Я так и думала, что правильно разобралась в положении дел.
– А вам это зачем? – спрашивает Донна.
– Незачем, просто услуга новой знакомой. Ну и, может, у нас иногда будет возникать вопрос-другой по ходу расследования. Вы ведь утолите наше любопытство?
– Вы понимаете, что я не вправе разглашать конфиденциальные сведения? Ничего такого обещать не могу.
– Все в рамках служебной этики. – Элизабет осеняет себя крестом. – Слово служительницы божьей.
– Так говорите, через час?
Элизабет смотрит на часы.
– Я бы сказала, около часа. Как доедем.
Донна кивает так, будто все поняла.
– Насчет вашего выступления, Элизабет. Не знаю, меня вы рассчитывали поразить или хвастались перед Джойс, но все это довольно очевидно.
– Очевидно, – снисходительно соглашается Элизабет, – зато верно, дорогая.
– Верно, да не совсем, мисс Марпл. Что скажете, Джойс?
Джойс робко подает голос.
– Ах да. Тот мальчик, Марк, – он гей, Элизабет. Нужно быть слепой, чтобы не заметить.
Донна усмехается.
– Вам повезло с подругой, сестра.
Ей нравится, что Элизабет тоже прячет улыбку.
– Мне, кстати, нужен номер вашего мобильного, Донна, – говорит Элизабет. – Неохота каждый раз, как вы понадобитесь, выдумывать преступление.
Донна выкладывает на стол карточку.
– Надеюсь, это личный номер, а не служебный, – добавляет Элизабет. – Хотелось бы немножко приватности.
Донна, качая головой, смотрит на Элизабет и вздыхает. И подписывает на карточке еще один номер.
– Чудесно, – говорит Элизабет. – Подозреваю, что все вместе мы сумеем выяснить, кто убил Тони Каррана. Не бывает убийств, которые не по уму человеку. Особенно женщине.
Донна встает.
– Мне следовало бы спросить, как вы собираетесь ввести меня в следственную группу, Элизабет? Или лучше не знать?
Элизабет смотрит на часы.
– Не берите в голову. Рон с Ибрагимом наверняка уже обо всем позаботились.
Джойс дожидается, когда Элизабет тоже встанет, после чего снова наклоняется к диктофону.
– Допрос окончен в 12:47.
