Парикмахер взял в руки резинку. Валя рефлекторно вцепилась в подлокотники. Тугой хвост – её священный канат, связывающий с внутренним контролёром по стилю. Щёлк. Пряди сыплются на плечи. Валя дёргается. Лицо – как у первокурсницы, которой только что объяснили, что экзамен завтра, а не через месяц.
– Ты уверена, что у меня есть череп? – шепчет она. – Под волосами. Вдруг он несимметричный?
– Уверена, – отвечает Кляпа. – У тебя череп, как и жизнь, – со смещённым центром тяжести. Ничего, выровняем.
Цвет: чёрный с синим отливом. Волны. Волосы теперь падали на плечи, как безработные, решившие зависнуть на неопределённый срок. Пока краска впитывалась, Валю замазали белой маской. Она сидела в кресле, похожая на торт, у которого отобрали свечи. В зеркало старалась не смотреть. Там шевелился кто—то, кого она не звала.
– Я теряю себя, – сказала она. Глухо. Коротко. Взгляд в пол.
– Нет, – сказала Кляпа. – Ты теряешь человека, у которого четыре одинаковых серых кофты. Сейчас найдём кого—то повкуснее.
Примерочная. Вешалки. Страшные ткани. Вещи, в которых можно либо соблазнять, либо поймать солнечный удар от отражения в витрине. Платья обтягивали, кофты свисали, юбки взлетали при попытке дышать.
– Я похожа на конфету из дешёвого набора, – пробормотала Валя, глядя на себя в платье с пайетками.
– Да. Но конфету, которую стыдно есть, а хочется. И не факт, что руками.
– Я похожа на дорогую… – начала она, не зная, как закончить.
– Проститутку? – уточнил стилист. – Нет—нет, не переживайте. Вы выглядите как доступная женщина. Но по очень высокой цене.
Валя хрюкнула. Засмеялась. На вдохе. Слёзы – на выдохе. Потом села на пуфик и заплакала уже по—настоящему. Но молча. Потому что внутри происходило что—то странное. Что—то вроде перезагрузки BIOS, только без кнопки «Отмена».
Макияж был последним аккордом. Губы – яркие, глаза – как сцена, скулы – словно кто—то нарисовал их на злобу дня. В отражении – женщина. Не богиня, не вамп. А просто человек, который наконец вышел из тени и даже не споткнулся.
– Ну вот, – сказала Кляпа. – Теперь ты не Валя. Ты вирус. И ты будешь распространяться. Особенно по мужским сетям.
Вечером Валя несколько раз подходила к зеркалу и каждый раз вздрагивала, словно заставала дома постороннего человека. Засыпая, она уговаривала себя, что всё это ненадолго, и скоро старая Валя обязательно вернётся на место.
После салона Валя была уверена, что единственное, что нужно сделать – это спрятаться. В шкаф. Под ванну. В налоговую. Главное – подальше от зеркал, мужчин и любых предметов, способных отразить её новый облик, пусть даже ложка.
Но Кляпа уже действовала. Пока Валентина с тоской выбирала между «попить воды» и «исчезнуть», в недрах ментального интерфейса обновился профиль в Tinder. Фото выбрано без согласования. То самое: купальник, криво завязанный пояс, взгляд – «я не знаю, зачем я тут, но мне уже интересно». По выражению лица – как будто Валю спросили, умеет ли она танцевать на пилоне, и она ответила: «Нет, но у меня хороший баланс и много подавленного гнева».
Под фото Кляпа поставила подпись: «Скромна, но могу удивить». В разделе «о себе» появилось: «Люблю кофе, цифры, разрушение стереотипов и внутренние трансформации. И да, это моё настоящее лицо. Скажи спасибо Кляпе».
Валя обнаружила всё это утром, когда просто хотела включить музыку и случайно открыла Tinder. Телефон вибрировал. Пищал. Мерцал. Словно находился в состоянии сексуальной тревоги.
