– Откуда у вас такое сокровище?
– Сокровище? – В голосе девушки звучала ирония. – Ну что вы! Как простой кинжал может быть сокровищем?
Простой?! Рэн посмотрел на нее с жалостью. Она не понимала, какой ценностью владела. Даже если это копия – любой музей оторвет ее вместе с ножнами, не задумываясь. Правда, что с нее взять-то? Женщина есть женщина. Он улыбнулся, глядя свысока.
– Тогда подарите мне его, леди. – Рэн добавил в голос эмоций. – И я буду вспоминать долгими зимними вечерами ваши голубые глаза и щедрую душу, глядя на простой кинжал. – На последних словах он не смог удержаться и вернул ей ровно столько иронии, сколько продемонстрировала и она.
Но Миру его выпад совсем не зацепил. Она посмотрел на него с неожиданной жалостью в усталом взгляде, ставя в тупик и заставляя злиться.
– А кроме оружия у вас хоть что-то вызывает столь бурные эмоции, сэр? Неужели этот клинок настолько значим, что беседа с девушками лишь повод посмотреть его?
Она догадалась, почему они пригласили их за стол, и это одновременно смутило и разозлило Рэна. Он понемногу закипал. Кто она такая, чтобы задавать подобные вопросы? Они знают друг друга всего ничего. Какое ей дело до его эмоций?
Ситуацию попытался разрядить Гай. Он улыбнулся, переводя внимание девушек на себя.
– Ну что вы, леди. Рэн не настолько меркантилен, он просто помешан на оружии и готов литами говорить о нем. Рэна знают почти все оружейники столицы.
Подружки восхищенно заохали, но Мира небрежно пожала плечами.
– Это всего лишь железки, что в них такого? Неужели они важнее людей?
Она решила прочесть ему мораль? Ее снисходительная заносчивость откровенно раздражала, но Рэн сдержал рвущуюся неприязнь и мягко ответил:
– Конечно же, люди важнее. Вы правы. Но оружие, как красивая девушка, им невозможно не восхищаться. Вот как сейчас я восхищаюсь вами, леди.
Он улыбнулся, прикрываясь чашкой с ферином, чтобы никто не заметил, как скривились его губы. Только философских бесед ему не хватало. Рэну жутко хотелось хотя бы разок подержать в руках стилет, чтобы решить, копия это или нет, но попросить ее… Увольте! Много чести!
Внезапно Мира невинно хлопнула ресницами и искренне спросила, превращаясь в наивную простушку:
– Восхищаетесь? Правда? Как это мило. А чем именно? – От перемены ее поведения Рэн едва снова не подавился ферином. Ему повезло, что он только взялся за тоненькую ручку чашки.
Да она издевается! Рэн скрипнул зубами, скрывая это за приветливой улыбкой.
– Вы очень красивая.
Девушка кивнула и поинтересовалась:
– А еще? Или это все?
Мира испытывала его терпение на прочность. Да если бы не клинок, который так и манил своими гранями, его давно бы здесь не было. Рэн откинулся на спинку стула, стараясь не терять вежливости.
– Ну почему же? Вы умная и очень обаятельная.
Мира фыркнула и разочарованно протянула:
– И все? А я-то уже хотела дать вам посмотреть мой кинжал, если вы скажете обо мне что-то интересное. – Она капризно поджала губки. – А вы так банальны!
Змеюка! Рэн уже склонялся к тому, что кинжал, пусть и интересен, но не настолько, чтобы переступать через себя. Он высокомерно усмехнулся, теряя остатки терпения и вежливости.
– Не более банален, чем ваша подделка, леди. Поэтому обмен не равноценный, вы же хотите слышать правду.
Подружки потрясенно воскликнули, склонившись над рукой девушки и разглядывая кинжал. Все выглядело настолько наигранно и жеманно, словно Рэн смотрел спектакль, поставленный силами самоучек, и лишь Мира вела себя естественно, хоть и неприятно. Она отдернула руку, одарив девушек недовольным взглядом, и они быстро вернулись на свои места. Мира с сомнением посмотрела на Рэна.
