– Зачем?
– Откуда я знаю? Я просто высказываю предположения.
– Какие-то странные бандиты. Странная слежка, странный обыск, даже убийство странное! Зачем убили Алену? Чего они хотели этим добиться? Я не успел еще толком испугаться, как с ней уже расправились. Простить себе не могу.
– Думаю, нам все-таки стоит связаться с Глебом, – сказала притихшая Полина.
– Спустимся к моему соседу Толику. Не доверяю я телефону, который пережил квартирный обыск.
Сияющий всеми цветами радуги Толик вытаращился на Полину и тут же предложил ее нарисовать. По ходу дела он шаркал ножкой, суетливо вытирая руки тряпочкой, смоченной в растворителе. Квартиру наполняли запахи краски и олифы.
– Такое впечатление, что ты рисуешь руками, – оглядев грязного Толика, предположил Виктор.
– А хоть бы и руками. За это нынче «Оскаров» дают.
– Он нигде не учился, – пояснил Виктор Полине. – Самородок.
– Боже мой, – пробормотала Полина, остановившись перед портретом бульдога, у которого зубы росли по всей голове, из пасти торчали два языка, а ноги бежали отдельно от туловища.
– Ну как? – спросил Толик. – Впечатляет?
– Впечатляет, – согласилась Полина и добавила: – Очень… стильно.
– Так я не понял, – обернулся Толик к Виктору, – что у тебя с телефоном? Хулиганы все звонят?
– Точно. Я с горя трубку о стенку шмякнул.
– Ну, ты крутой. У тебя же дорогой аппарат был!
– Я, когда разозлюсь, с катушек слетаю.
– Звони в лабораторию, – поторопила его Полина. – А то опять никого не застанем.
– Глеб! – обрадовался Виктор, когда на том конце провода сняли трубку. – Это я. У Толика Покровского. И, кстати, я не один. С Полиной. Нет, это ты дурак, а не я. Она вернулась вовремя, надо было слушать как следует. Нет, никто нас не преследует. А у вас как? Да ты что?! Не врешь? Нет, правда? С ума сойти! Я должен сам посмотреть. Ты это про кого? Прямо на стоянке? Ладно, мы пройдем через переулок, ждите.
– Что у них? – нетерпеливо спросила Полина.
– У них программа заработала, – выпалил Виктор. – А я тут прыгаю, как шарик в лототроне! Гадство.
– Да черт с ней, с программой, – разозлилась Полина. – Ребята что-нибудь узнали?
– Им не до этого было! – обиделся Виктор. – Результаты же пошли.
Полина завела глаза вверх:
– Вы все кретины.
– Мы ученые!
– Вы ученые кретины.
– Да ты не понимаешь! Мы рассчитывали все закончить к весне, думали, к осенней выставке не успеем. Она через две недели открывается. А тут такие дела! Может, у нас все получится? Тогда вопросы с деньгами будут сняты.
Полина скептически посмотрела на него:
– А ты не боишься, что в преддверии триумфа одного из авторов гениального творения укокошат? Сейчас мы поедем в лабораторию, и уж я задам перцу своему братцу!
– Кстати, за входом в институт следят, – спохватился Виктор. – Глеб сказал, там постоянно дежурит незнакомый темно-серый «жигуль».
– Ты слишком легко ко всему относишься, – продолжала распекать его Полина.
– Я уже как-то привык. Притерпелся. Не забудь, когда я шел к Бобкову, то настраивался на самое худшее.
– Ага, и когда ничего не случилось, впал в эйфорию.
Толик, который прислушивался к их разговору, внезапно предложил:
– Витек, если у тебя проблемы, рассчитывай на меня. Хочешь, – он понизил голос до шепота, – оставь у меня девчонку, а сам поезжай на разборки. Чего ее с собой таскать?
– Нет, Толик, ты будешь к ней приставать.
– А че, она занята?
– Верно мыслишь.
– А че за хмырь?
