Помощницы модистки сноровисто разложили на ковре образцы, а Ружер, повернувшись к своим кофрам, словно фокусник, взмахнул рукой и принялся открывать многочисленные замки. Распахнувшиеся, будто ставни на окнах, половинки объемных коробов, куда легко поместился бы сам хозяин, явили зрителям ряды женской обуви.
В задумчивости побродив у разложенных отрезов, коротыш вернулся к своим кофрам и, выбирая одну пару за другой, относил их к нужному куску. Туфли, сапожки, ботиночки - и все до того изящные, пошитые из тончайшей кожи, шелка или бархата, они как нельзя лучше подыгрывали цвету и фактуре ткани.
Алисия никак не могла поверить, что всю эту кутерьму затеяли только ради нее.
- Дядюшка очень добр, - произнесла она, когда последним дом покинули шляпник. – Мне неловко, что вы так сильно тратитесь.
- А разве я тебе не сказала, что одежду, туфли и всякие мелочи оплачивает твой жених?
- Хранитель? – переспросила Лиса и покраснела. Дурочка, будто у нее есть иной жених. Но тетушка, которая явно к концу дня растратила весь пыл, не стала закатывать глаза, а просто ответила:
- Да, и он весьма щедр.
- Тетушка, а что вы знаете о Хранителе? Встречались ли какие-нибудь ваши знакомые с ним? Что говорят? Какой он?
Эдита рухнула на диван и скинула с себя узкие туфельки.
- Ты же знаешь, я только что вернулась от дочерей. Как и всякие женщины, узнав, кто к тебе посватался, мы не могли не обсудить кандидатуру в мужья.
- И что вы выяснили? – Алисия села рядом. Сердце пустилось вскачь: сейчас она узнает всю правду о Хранителе.
- Хоть что-то определенное о нем смогла рассказать лишь свекровь Диты, - Алисия знала, что так зовут ее кузину – старшую дочь дяди. – Леди Рута встречала его на балу, когда ей было всего семнадцать лет. Он уже тогда был седой.
- А сколько лет свекрови Диты?
- Семьдесят.
Все впечатление о сегодняшнем дне после таких слов померкло. Древний старик, щедрый к своей молоденькой невесте – вот как это смотрелось со стороны.
- Старый и некрасивый…
- А вот этого леди Рута не сказала, - Эдита успокаивающе похлопала Алисию по руке, - поскольку лица его никто не видел.
- Как это? – Лиса нахмурилась, не понимая. Как можно быть на балу и не показать своего лица?
- Он пришел в маске и ушел в ней. Бал-карнавал, понимаешь?
- А как вообще узнали, что этот мужчина и есть Хранитель?
- Его так называл король. Но вот что поразительно, - тетушка наклонилась ближе и произнесла шепотом, - вальсировал Хранитель вполне умело. Леди Рута даже засомневалась, так ли он стар. Согласись, милочка, белые волосы – вовсе не обязательно признак старости. Особенно у северян.
- Но меня, тетушка, это мало утешает. Даже если Хранитель тогда был молод, сколько же ему теперь, спустя пятьдесят лет?
- М-да, - Эдита откинулась на спинку дивана и запустила руку в волосы, поправляя шпильки. – Теперь-то уж наверняка вальсировать не возьмется. А впрочем, кто их, магов, знает...
- У меня есть четыре года, - Лиса не заметила, что произнесла не раз повторяемую фразу вслух. В последнее время ее жизнь менялась с такой скоростью, что трудно угадать, на какой срок можно рассчитывать на самом деле.
- Сколько бы ни выпало, потрать их, милая, с толком. Живи, веселись, флиртуй. Познай пыл юных мальчиков. Еще успеешь завянуть рядом со стариком.
- Эдиточка, - в дверь сунул нос дядя Хенрич, - ты сегодня как пчелка, но совсем забыла обо мне.
