Ключи времени - страница 8

– Да хоть комсомольцы. Мне по барабану. Год рождения, школа, адрес проживания? – Олеся приготовилась записать.

– Тысяча девятьсот шестьдесят восьмой, – учтиво ответила Света.

– Что?! – замерла Олеся. – Умничаем?! И это после вашей-то выходки?! – махнув на окно директора, воскликнула вожатая.

Светка растерялась. Пиетет ее перед старшими, пусть даже и не очень старшими, но в звании руководителя, зашкаливал.

Родители были не в счет. В их семье, наоборот, она считалась главной. И потому сейчас Света покраснела и виновато опустила глаза, искренне не понимая, что она сказала не так?

– Ладно, зайдем с другого боку, – Олеся посмотрела на Генку. – Сколько тебе лет?

– Двенадцать.

– Уже лучше. Значит… – Олеся что-то записала в свой листок. – А тебе? – спросила она Светку.

– И ей двенадцать, – ответил за нее Генка и чуть вытянул голову.

То, что он увидел, его потрясло! Вместо года их рождения вожатая записала комбинацию цифр. «Шифр!» – подумал он. Страшная догадка словно парализовала Геннадия Скороходова. Он пристально посмотрел на Олесю.

«Неужели шпионка?! Надо за ней последить», – Гена мысленно дал себе задание. Лагерь начинал ему нравиться.

Вдалеке послышалась музыка и голоса, усиленные громкоговорителем. Олеся вмиг переключилась на них.

– Так, давайте быстрее! Сейчас построение начнется.

– А где Антон? – с интонацией сыщика спросил Гена.

– Да, где наш вожатый? – подхватила Светка.

Высокий детина Антон, двадцати одного года отроду, грозно смотрел сверху вниз на Генку и Светку.

– Ну, я Антон.

Скороходов и Аникина тревожно переглянулись.

– Нет, а где наш Антон? – уточнила Света.

И Генка добавил для полноты информации:

– Вожатый девятого отряда.

– Я – вожатый девятого отряда. И… – Антон усмехнулся и глянул на Олесю, – один единственный в лагере Антон. – Еще вопросы?

– Да, есть.

Генка собрал волю в кулак. Поскольку встретить сразу двух шпионов, это уже переставало быть веселым и скорее пугало.

– Это же… пионерский лагерь «Орленок»? – мирно спросил Гена.

Антон посмотрел на Генку, на Светку, на Олесю, которая закивала головой, мол, она так и знала, ничего хорошего тут ждать нельзя, и вдруг улыбнулся:

– Шутки шутим?! Эт хорошо. А сейчас – на построение, пулей!

С каждым шагом Генка и Светка замечали, что с лагерем явно творилось что-то неладное. Ребята какие-то странные, не те… и вот еще что – только они со Светкой были… в пионерских галстуках!

Зазвучала торжественная музыка. Скороходов и Аникина встали навытяжку, по-пионерски подняв руки ко лбам, ребята покосились на них и, передразнивая, тоже задрали руки. И тут Генка увидел, что по флагштоку, как неопровержимое доказательство того, что мир сошел с ума, снизу вверх плавно поднимался не советский красный флаг, а триколор – флаг царской России! Рука Гены Скороходова медленно опустилась вниз. Потрясенный, он глянул на Светку – та стояла белая как мел, с большими выпученными глазами. Генка обратился к стоящему рядом рыжеволосому мальчику, на вид лет тринадцати.

– А какой у вас сейчас год?

– У нас 2013-й, а у вас?!

Первый импульс Генки был – бежать! Но куда? И еще что-то надо было делать с этими выпученными глазами Светки, которая на мгновение вдруг стала роднее всех на свете. И к тому же вожатый Антон – Генка чувствовал это спинным мозгом – держал их «на мушке».

После построения все разошлись по отрядам. Вожатые Олеся и Антон привели своих подопечных на площадку у моря, где под развесистыми лапами каштанов, дававших спасительную тень, они уселись уютным кружком, располагавшим к беседе.