Две капсулы замигали зелёным светом, Рон открыл капсулу, увидел, что другая капсула, мигает зелёным. Открылась вторая капсула из-неё вышел хранитель Гор.
– Ты решил вернуться рано, – спросил Рон.
– Да, – ответил Гор, – после того как ты объединил, – создал союз четверых, во мне надобность ушла. Пришли пауки, расплели сети, в них начали попадать великаны. Часть волков пришли с червями, по туннелям что под горой.
– Ты Артефакт Творца оставь при себе, – сказал мастер – пора тебе в мир мёртвых Хельхейм.
Рон вошёл в капсулу.
– Я готов продолжить, – сказал Рон, – вышел, переместивши в мир мёртвый.
Мир Хельхейм (преисподняя Хель) располагается под одним из корней Иггдрасиля и одновременно на севере. Примечательно, что он и великанский мир, Ётунхейм, как бы объединяются в наиболее странном мире, неподвластном асам – в Утгарде.
У врат скандинавского мира Хельхейм тычет мрачная, бурная река под названием Гьёлль, что в переводе с древнегерманского означает «Шумная».
Мост в Хельхейм называется Гьялларбру: он ведёт к вратам через эту реку. Мост Гьялларбру выстлан светящимся золотом: этот металл считается символом иного мира.
Мрачный Хельхейм упоминается в старшей и младшей эддах. Там говорится о том, что мертвецы, которые бредут в Хель (а туда попадают все, кто не погиб на поле битвы и не был унесён валькириями в Вальхаллу), должны пересекать реку Гьёлль вброд. Печально бредут они в царство теней и мрака: они помнят и о земной жизни, и о прекрасной Вальхалле, которая никогда уже не дождётся их.
Мост и въезд в Хель охраняет великанская дева по имени Модгуд. По некоторым данным, она когда – то была валькирией, но как она оказалась в царстве теней – одному Одину известно. Настоящим обликом Модгуд является образ красивой и статной девы. Но к путникам она выходит в ином облике: гремя костями, к ним выходит худая и бледная старуха. Спутанные седые волосы струятся по её плечам, в глубоко запавших глазах – не горит, а тлеет! – странный красный огонёк.
Но голос старухи, как ни странно, чист и звонок. Она молча пропускает вновь прибывших в царство мёртвых, но если среди мертвецов затесался живой, она безошибочно узнает его. И тогда ему, даже если это великий герой или бог Асгарда, придётся остановиться. Модгуд спросит у него, кто он такой и для чего прибыл сюда. Если у смертного есть срочное дело к Хель, то она пропустит его, но как бы нехотя.
Вторым стражем Хельхейма является чудовищный пёс Гарм. Внешне он похож на гигантскую гончую, но практически ничего собачьего в его повадках нет. Гарм не является хтоническим чудовищем, как, например, ещё одно порождение Локи, Фенрир. Он – великан, и настоящий его облик никому неизвестен. По причине, ведомой только ему одному, Гарм предпочитает оставаться в собачьем облике и охранять Хельхейм, зорко следя, чтобы туда не проник никто чужой.
Единственным богом Хельхейма является Хель, царица мёртвых, дочь Локи и великанши Ангрбоды.
Она – хтоническое чудовище, хотя из всех порождений Локи кажется наиболее лояльной богам – асам. Она не враждует с ними и не угрожает им, хотя и, согласно пророчеству вёльвы, в конце времён она снарядит корабль, сооружённый из ногтей мертвецов, в Асгард. Полчища мертвецов хлынут в мир живых, и начнётся битва – такая битва, какой не было ещё никогда…
Пока же владычица Хель хранит холодный нейтралитет, и вежливо привечает как мёртвых, которые будут жить в её царстве до конца времён, так и живых, пришедших к ней по какому – ни будь делу.
