Книга первая. Зима. Кружась снежинками - страница 12

– Не видела шефа? Как у него настроение сегодня интересно. Нам надевать каски или достаточно приветливой улыбки? – спрашиваю и одновременно отпиваю чай. Вкусно.

– Вроде бы нормальное настроение, даже прошелся по кабинетам минут десять назад, поздоровался со всеми.

Марина выводит графики, и что-то записывает себе в блокнот.

Мы пьем чай и пытаемся предугадать что нас ждет сегодня за день. Пройдет ли все гладко или мы будем решать очередную проблему. Заходит коллега из технического отдела и сообщает, что в обед будет переустанавливать программы на наших компьютерах. Переглядываемся с Алисой и одновременно пожимаем плечами. Мы не против, все-равно нас не будет в офисе.

Перед самой планеркой в кабинет влетает Татьяна Тимофеевна с растрепанными волосами и без своего любимого, цветастого берета на голове. Подруга сигналит глазами в ее сторону, я шикаю в ответ.

– Девочки, доброе утро, чуть не опоздала, – она очень быстро на ходу снимает верхнюю одежду. – Пробки сегодня ужасные.

– Вы где-то потеряли свой берет? – Алиса пропускает мимо ушей новость о пробках и задает в лоб мучавший ее вопрос.

Татьяна Тимофеевна останавливаться к ней лицом и задумывается. Потом в ее глазах видится облегчение, и она достает головной убор красивого бордового цвета из сумочки, картинно им взмахнув.

– Сняла его в лифте и видимо задумавшись положила в сумку.

Мы все улыбаемся и выходим из кабинета на планерку. По пути с Алисой ставим кружки на стол в нашем кабинете и захватываем отредактированные статьи. Я надеюсь, сегодня мне одобрят эту злосчастную орхидею. Идем по длинному коридору к шефу. Алиса нагибается поближе ко мне и шепчет:

– Надо было спорить с тобой, я была права насчет цвета ее берета.

Кошусь на нее в недоумении:

– Ты сказала, что она придет в красном. Я вроде бы еще различаю цвета, он – бордовый, но никак не красный.

– Почти красный, цвета стоят рядом. Ты вообще сказала, что будет зеленый.                  Мы останавливаемся и пропускаем вперед коллег, чтобы нас не услышали.

– Тоже мне одинаково, красный и бордовый! Я вообще с тобой тогда больше спорить не буду, – не очень вежливо тычу в нее пальцем.

– Ладно, признаю, это нечестно, – подруга отвечает после не долгой паузы, – так я побеждать не люблю.

Окидываю ее взглядом:

– Надо же, ты не стала пререкаться.

Беру ее под руку и тяну за собой, а то все уже прошли вперед, мы последние.

– Иногда думаю, как ты меня терпишь, – она говорит это задумчиво, даже можно сказать серьезно.

– Я не терплю тебя, а люблю, принимаю такой, какая ты есть, – смотрю на нее с улыбкой, – как бы банально это не звучало.

Мы улыбаемся друг другу и заходим в кабинет к начальнику. Коллеги усаживаются на стулья и громко разговаривают, кто-то спорит за места. Никому не хочется сидеть в первых рядах, как на линии огня.

Алиса наклоняется ко мне, чмокает в щеку и шепчет:

– И я люблю тебя.

Она берет стул прямо у меня из-под носа, хитро сверкнув глазами.

Я закатываю глаза и улыбаюсь. В этом вся моя подруга. Беру стул у стены и иду к ней, видя, как она ногой держит место рядом с собой, не давая сесть коллеге. Парень уходит, конечно же ничего не добившись, и я сажусь рядом, готовясь внимать.

После того как все расселись и гомон затих, Роман Александрович начинает свою речь о том, как важно нам работать в команде, слушать друг друга, не ругаться и достигать компромисса во всех вопросах. Каждое утро он говорит это в одном смысле, но в разных интерпретациях. Все делают вид, что внимательно слушают.